Сказка

Здравствуйте дети, сегодня я расскажу вам сказку о принце сперматозоиде, который боролся за сердце прекрасной яйцеклетки))) Сегодня эту чудестную фразу произнес брат, чем заставил меня ржать как коня минут пять.
А вообще все забавно и интересно - мы обживаем квартиру, воспитываем кота и по ночам ходим в пустой гипермаркет.
Так что сказка продолжается)

---

"Once Upon A December" (кстати сие я вроде как, дописать планирую..)

Только что заметила, что добрая половина фиков у меня заканчивается фразой "он затушил окурок и..." хммм, сойдет за авторский стиль? =)))))

Название: "Once Upon A December"
Автор: Иштар
Бета: Aleria
Пейринг: ЛМ/ДМ
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Размер: мини
Аннотация:
Фанфик написан на зимний фест «Первая зима после Победы» Форума Четырёх Основателей.

У меня есть отвратительная привычка – я всегда и везде опаздываю. Как в школе я приходил на урок через пять минут после звонка, так и повзрослев, я никак не могу отделаться от мерзкой привычки. Сегодняшний день не стал исключением, когда в 9.17 утра вместо 9.00 я влетел в офис, задыхаясь морозным воздухом с улицы и на ходу расстегивая пальто.
Плюхнувшись на стул я со стоном вытянул ноги и запинаясь от нехватки воздуха спросил Надин, хорошенькую секретаршу шефа, проходившую мимо моего стола:
- Шеф у себя?
- Тебе повезло Драко, его еще нет, - девушка хихикнула – но когда появится, зайди к нему, он еще вчера просил передать… и посмотрись в зеркало!
- Ок, понял, - я улыбнулся и проводив взглядом стройные бедра девушки, обтянутые по случаю праздника в ярко-красной атласной юбкой, выскользнул из пальто и направился к туалетам. Уже с порога я понял, почему прелестница Надин посмеивалась надо мной – из огромного зеркала на меня смотрело ярко-розовое от бега и мороза лицо, обрамленное торчащими в разные стороны волосами, в измятой рубашке и косо завязанном галстуке.
- Боже мой, лорд Малфой, - я поморщился и медленно приблизился к отражению – вы выглядите как… как Поттер на третьем курсе. – Я хихикнул, сравнение получилось удачным. - Так не годится!
Оглянувшись и удостоверившись, что я один я вытащил волшебную палочку, пробубнил пару заклятий и, оценив результат, удовлетворенно вышел в коридор.
- О-о-о, Драко-мальчик мой! – по коридору, размахивая припорошенной снегом шляпой, шел сэр Дэниел Мак’Кинли, член элитного клуба издателей Лондона и по совместительству мой начальник – главный редактор издательства «Мак’Кинли Групп».
- Здравствуйте, сэр, - я чуть склонил голову в знак приветствия, - рад видеть вас в добром здравии.
- Драко, ты как всегда в своем репертуаре – шеф довольно похлопал меня по плечу, одновременно увлекая в сторону своей приемной, - иногда мне кажется, что я взял на работу сына лорда, ну вот честное слово! Ведешь себя не так, как современная молодежь, да и выглядишь всегда идеально. – во время того как он произносил эти слова, мы как раз пересекали приемную и я отчетливо услышал голос Надин «Ну-ну… особенно пять минут назад идеальнее некуда…» перед тем как Мак’Кинли шумно закрыл дверь.
Пока он раздевался, я рассматривал его низкорослую полную фигуру, втиснутую в клетчатый костюм бежевого цвета, редкие рыжие волосы и поймал себя на мысли, что он отдаленно напоминает то ли лепрекона, то ли бульдога в костюмчике для прогулки.
- Итак, Драко, как ты понял, я не просто так пригласил тебя к себе, - начал шеф, усевшись в огромное кресло, - я хочу дать тебе заказ на очень прибыльное дело.
- Я внимательно слушаю вас сэр, - я сел по другу сторону стола, разделявшего нас, и приготовился внимательно слушать. - Как ты знаешь, наше издательство специализируется на фантастике и фентези, поэтому вчера, получив рукопись от одной леди, я сразу подумал о тебе, ведь Драко… - шеф сделал драматическую паузу, как всегда, когда собирался похвалить кого-либо, - ты лучший художник в отделе фентези! Черт побери, Драко, мне иногда кажется, что ты лично видел всех драконов, волшебников и фей и прочих тварей, что рисуешь! – Мак’Кинли захохотал над собственной шуткой, а я улыбнулся и поинтересовался.
- Так что за рукопись?
- О-о-о, - протянул шеф, хитро улыбаясь, - это нечто новое, скажем так «литература для взрослых»
- Эротика? – я удивленно поднял бровь, - зачем нам это?
- Пойми, сынок, - шеф вздохнул сразу став серьезным, - рынок изменился, фентези-бум прошел и, если честно, последнее время дела у компании идут все хуже… и ты же знаешь этих лондонцев, - он махнул в сторону окна. – Им подавай скандальную литературу, чтобы модно, чтобы остро... В общем, прочитай и сегодня же берись за работу.
Стало ясно, что разговор окончен – в этом шеф был строг. Поэтому взяв со стола тонкую папку и попрощавшись, я вышел из кабинета.
- Ну что? – с любопытством спросила Надин, полируя пилочкой ноготь.
-Да ничего особенного, - я пожал плечами, - дали новую работу.
- И как ты успеваешь выполнять все? – удивилась секретарша. - Как будто по волшебству.
- Точно, ну ладно с наступающими праздниками… и кстати, красивая юбка! – я отвесил довольной девушке шуточный поклон и вышел.
«Ну, по крайней мере, я не зря бежал через три квартала…» думал я, медленно идя домой под утренним снегопадом. Шеф был доволен, работа есть, а впереди почти неделя рождественских праздников – успею сделать все не торопясь.
Проходя мимо небольшого сквера я увидел беседку, к которой часто летом читал рукописи, которые нужно было проиллюстрировать, и повинуясь внезапному порыву, направился к ней. Усевшись на задубевшее сиденье и положив папку перед собой, я несколько секунд изучал ее, потом развязал тесемки и начал читать.
«….В это Рождество в поместье было особенно шумно – собралось множество гостей, видные деятели магического общества и министерские работники. Но несмотря на суету вокруг, юному лорду было скучно и одиноко бродить среди напыщенных снобов и их стареющих жен…»
По позвоночнику медленно поползли льдинки, я инстинктивно обернулся, но в столь ранний час в сквере не было никого.
-Черт знает что! – выругался я, и с опаской вновь погрузился в чтение.
«… - Тебе скучно там с гостями? – спросил лорд, глядя сыну в глаза, его светлые волосы при свете луны отливали серебром, а взгляд словно проникал в самое сердце.
- Нет отец, просто я решил немного подышать свежим воздухом. – юноша прерывисто вздохнул и отвернулся. Через секунду он почувствовал, что сильные руки легли к нему на плечи, а затылок обожгло горячее дыхание…»
Да что за….!! Я вскочил и захлопнув папку, пулей помчался по улице в сторону дома. В голове роились сотни мыслей. Откуда этот человек мог узнать? Как? Я думал, что в этом мире на сегодняшний день только один знает, что случилось в то рождество в поместье, но Я этого не писал, а отец был казнен девять лет назад…
Придя домой я, как был, не раздеваясь упал на диван и снова открыв проклятую папку, побежал глазами по строчкам.
«…ресницы юного лорда задрожали, а тело моментально отозвалось на ласки… холодные пальцы провели влажную дорожку… поцелуи сводили с ума…»
Я почувствовал, что даже сейчас кожа помнила каждое прикосновение, описанное в рукописи и те места, которые когда-то ласкал отец, жгло от воспоминаний о том наслаждении. Сделав глубокий вздох, я уже зная, что прочту, открыл последнюю страницу.
«- Я люблю тебя… - выдохнул юный лорд, и серебряная слеза скатилась на снег, когда он задрожал всем телом от финального наслаждения.
- Никому тебя не отдам, – услышал он шепот, тихий как дыхание, - только люби меня одного. Конец»
- Черт… – сердце билось, как после марафона, а в глазах плясали строчки. Закрыв папку и взяв со стола забытую впопыхах пачку сигарет, я закурил и… вдруг все понял. Осталось только подтвердить догадку.
Поднявшись, я взял телефонную трубку и набрал номер приемной нашего издательства. Мне ответила Надин.
- Что, звонишь поиздеваться, что тебе разрешено работать дома, а мне нет? – весело спросила она.
- Почти, - ответил я, - скажи мне, ты можешь узнать у шефа имя автора рукописи, которую он мне сегодня дал?
- Попробую… - ответила девушка и переключила меня на режим ожидания, врубив в трубке чудовищного качества запись джазового оркестра. Через пару минут музыка внезапно оборвалась и Надин приказала: – Записывай: «Юлис Ифмаол»… еврейка, наверное, - задумчиво протянула она.
- Да нет, не еврейка… - хихикнул я и, поблагодарив, отключился.
Такого поворота событий я не ожидал никак, но в целом ситуация почему-то забавляла, наверное из-за нервов. Подойдя к окну и закурив еще одну сигарету, я со смехом покачал головой и сказал своему отражению в стекле.
- Да, папа, ты умеешь соблюсти конспирацию и при этом подать знак, что жив и, я надеюсь, здоров! – И, затушив окурок, я аппарировал в заброшенный Малфой-мэнор, первый раз за почти 10 лет…

---

«Wonderful world» и «Мон’Любовь»

Название: «Wonderful world»
Автор: Иштар
Бета: AleriaS
Пейринг: ГП/СС
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance, POV
Размер: мини
Статус: закончен
Номер заявки: 10.ЗефирТойота, Ларнака, пальмы, рассвет, коктейль
Аннотация: Событие, которого быть не могло, с героями, которых не существовало, и тем не менее…
Фанфик написан на весенний фест «Тайны богов, или Сиртаки с Гарри Поттером» Форума Четырёх Основателей.

Иногда в жизни случаются такие моменты, когда ты перестаешь отвечать на телефонные звонки, не выходишь на работу и вообще пытаешься сделать свое присутствие в этом мире как можно более незаметным. В основном людей толкает на подобное либо желание разобраться в себе, либо смертельная усталость от всего окружающего.
В моем случае оба фактора играли не последнюю роль, когда утром двенадцатого мая я не вышел на работу в министерство. Встав, как обычно, в начале восьмого, я не спеша побрился, сварил и выпил кофе, полистав вчерашнюю газету, и ровно в восемь пятнадцать вышел из дома. Но вместо того, чтобы пойти направо к стоянке, повернул налево и по залитой солнцем улице направился в сторону авиакасс, притулившихся на углу улицы между кофейней и магазином путеводителей. Проходя мимо магазина, я притормозил и, подумав, а не испытать ли судьбу, толкнул дверь.
Внутри было темно и необычайно пыльно. Казалось, что пыль многих лет собралась на полках, чтобы скрыть от случайного посетителя названия стран и городов.
Побродив между полками, я остановился у стеллажа и стал бесцельно водить пальцем по корешкам, читая названия стран и городов, но не осознавая их. «Рим», «Франция», «Мальдивы» – для меня все названия звучали одинаково и почти ничего не означали. И вот когда я уже собрался выкинуть из головы дурацкую затею поехать за границу и отправиться, как обычно, на работу, извинившись за опоздание, как прямо к моим ногам упал небольшой путеводитель темно-синего цвета. Наклонившись и подняв книгу, я несколько секунд тупо смотрел на изображение Венеры на обложке.
– Доброго дня! – вдруг раздалось с противоположной стороны стеллажа. Голос был скрипучим и принадлежал пожилой женщине, хитро смотревшей в щель, образовавшуюся между книгами на уровне наших лиц. – Я вас не зашибла книгой-то?
– Нет. – Я постарался улыбнуться, но вышло не очень, хотя ее вполне устроило, и, широко улыбнувшись в ответ, женщина быстро обошла стеллаж и встала напротив меня.
– Дай-ка мне книжку. – Она протянула руку и ловко выхватила у меня путеводитель, одновременно спуская на нос со лба очки в коричневой оправе. - Так-так, тебе Кипр выпал…
– Выпал? – Я удивленно посмотрел на женщину, но она сделала вид, что не заметила вопроса и продолжила: – Остров любви, ведь там сама Венера родилась! А уж кто знает о любви больше Венеры, а?
Я сначала не понял, что вопрос адресован мне, и поэтому, не успев найти ответ, лишь пожал плечами.
– Вот и я говорю, что никто! – утвердительно произнесла женщина и вдруг, резко развернувшись, пошла к кассе. Мне ничего не оставалось, как последовтаь за ней.
Подойдя к кассе, женщина без лишних слов и вопросов пробила путеводитель, положила его в пакет и, кинув туда пару закладок с адресом магазина, протянула мне.
Уже сделав шаг к выходу, я понял, что не заплатил за покупку, и потянулся за кошельком в задний карман джинсов.
– Сколько с меня?
– А нисколько! – женщина снова хитро пощурилась. – Вот съездишь на Кипр-то, а как вернешься, тогда и рассчитаемся!
Я хотел было возразить, но что-то во взгляде хозяйки магазина остановило меня, и, ещё раз поблагодарив ее, я вышел на улицу.
По улице, залитой золотым утренним солнцем туда-сюда сновали работники фирм в черных и серых костюмах, старающиеся успеть купить кофе и утреннюю газету перед работой, стайки школьников бежали на учебу, несколько девочек из женской гимназии неподалеку, спрятавшись за газетным автоматом, подворачивали форменные юбки и хихикали. В общем, очень даже приятное весеннее утро. Только меня постоянно преследовало ощущение, что все это не имеет ничего общего с реальностью. И свет солнца, и свежая зелень на деревьях, и люди на улице – всё казалось настолько реальным и близким, что еще больше отпугивало и вызывало недоверие.
Постаравшись не сосредотачиваться на тяжелых мыслях, я быстрым шагом пошел к кассам и толкнул дверь.
Внутри было приятно прохладно, жужжали лампы дневного света, а за стойкой посетителей сидела ослепительно красивая блондинка. Увидев меня, она широко улыбнулась, от чего стала еще красивее (насколько в ее случае это вообще было возможно) и хорошо поставленным глубоким голосом спросила:
– Доброе утро, желаете купить билет?
Я ответил, что желаю и она быстро застучала тонкими пальчиками по клавиатуре компьютера, время от времени задавая вопросы и кивая.
***
Через три с небольшим часа я уже сидел в салоне самолета и потягивал виски со льдом, глядя на треугольную тень самолета на облаках, проплывающих под ним, и иногда поглядывая в путеводитель, лежащий на коленях. В нем было несколько карт крупных городов, таких как Лимасол и Ларнака (в последнюю я и летел), много фотографий древней части Ларнаки – с узкими мощенными кирпичом улочками, часовой башней и монастырём на главной площади, а также парочка мифов, в основном о Венере или, как её называл автор путеводителя, Афродите.
Лететь было чуть больше шести часов, поэтому я вытащил из дорожной сумки взятый специально для самолета роман, но, пролистав пару страниц, даже сам того не заметив, отключился, как будто провалившись в темный колодец. Очнулся я только когда стюардесса несколько раз произнесла мою фамилию и настойчиво потрясла за плечо.
– Мистер Поттер, мистер Поттер!
Я вздрогнул и открыл глаза.
– Прилетели. – Девушка почему-то вдруг смутилась и отвела глаза.
– Спасибо, – сказал я и, с хрустом потянувшись, направился к выходу из самолета. Странное дело, хандра, преследовавшая меня уже не первую неделю, куда-то отступила.
Окунувшись в обжигающее тепло Кипра, я прищурился от непривычно яркого солнца и, закинув на плечо свой нехитрый багаж, который даже не пришлось сдавать, направился к выходу из аэропорта.
Рядом с аэропортом я арендовал «Тойоту» небесно-голубого цвета на две недели сразу (приятно удивившись цене) и купил карту Ларнаки с окрестностями, решив ехать мимо всех указанных в карте отелей, пока не найду тот, который мне понравится. Впрочем, выехав к побережью, я понял, что все отели, густо стоящие там, слишком туристические. Всем своим видом они словно говорили о том, что бледно-зеленых иностранцев ждет миллион удовольствий в их стенах, но именно это мне как раз было не нужно.
Около часа поездив по окрестностям города, я заметил, что начало темнеть, и нужно было определяться с местом для ночлега.
За спиной горели огни города, слева в море медленно погружалось огненно-рыжее солнце, и я решил остановиться. Свернув на небольшую дорогу, ведущую к пляжу, я проехал вперед и вдруг оказался на парковке, ярко освещенной большим фонарем, на котором болталась немного потрепанная вывеска с названием «Отель “Мойра”».
Оглянувшись назад, я недоуменно покачал головой – отель был абсолютно невиден с дороги, скрывшись за пышными деревьями акации, и найти его могли только те, кто с самого начала знал, что он тут есть, или такие же, как я, любители в одиночестве посмотреть на закат. Снова покачав головой и усмехнувшись, я стал пристраивать машину.
Припарковавшись, я достал из багажника сумку с вещами, пакет с бутылкой Сангрии, купленной ещё у аэропорта, и по аллее азалий в человеческий рост высотой пошел к белому зданию отеля, слабо светящемуся в уже полной темноте. За несколько сотен метров я услышал инструментальную музыку. Откуда-то с террасы, выходящей на пляж, доносились звуки фортепьяно и саксофона, играли «Wonderful world», и я подумал, что, пожалуй, эта композиция именно здесь звучала наиболее уместно, чем во всех других местах, где я ее слышал.
У стойки регистрации никого не было, но я не стал никого звать, а просто ждал – лениво прислонившись к стойке, вдыхая соленый воздух и прислушиваясь к музыке, игравшей теперь где-то очень близко. Спустя минут десять раздались бодрые шаги, и в холл стремительно вошла женщина. Я обернулся и потерял дар речи. Передо мной стояла та самая хозяйка магазина путеводителей и так же хитро сощурившись, смотрела мне прямо в глаза.
***
– А что же ты даже не позвал никого, парень? – спросила она.
– Я? – Я тряхнул головой и постарался скинуть наваждение. Потом еще раз посмотрел на женщину и тут меня осенило: – Извините, а у вас случайно нет сестры в Лондоне? – выпалил я на одном дыхании.
– Как же нету? Есть! – женщина рассмеялась. – А ты-то, наверное, в ее магазин заходил, да? Представляю, как сейчас испугался.
Она рассмеялась так заразительно, что и я поневоле улыбнулся и с облегчением произнес:
– Ну вы меня и напугали… обе!
– Бывает, – произнесла она и, не переставая улыбаться, спросила: – Комнату снять хочешь?
– А у вас есть свободные номера? – Я бросил взгляд на доску за стойкой регистрации – там висела почти половина ключей, так что вопрос оказался излишним.
– У нас не номера, – пояснила хозяйка гостиницы, – а комнаты! Номера – это в больнице или там в ночлежке.
– Извините, – я улыбнулся и еще раз спросил: – Могу я снять комнату?
– Пойдем, – женщина махнула рукой в сторону резных двустворчатых дверей и, увидев что я подхватил сумку, пошла туда первой.
– Отель у нас небольшой, всего тридцать комнат, зато лишнего народа не бывает, – говорила она, ведя меня по лестнице с внешней стороны дома. Ее цветастая юбка в орнаментах качалась у меня перед глазами.
– Внизу на террасе ресторан, а по вечерам музыканты приходят. Хорошие ребята и музыку играют хорошую, не то что сейчас – стук один и скрежет! – говорила она громко. Несмотря на то, что мы преодолели уже три этажа, дыхание у нее, в отличие от меня, оставалось ровным, а шаги быстрыми.
– Вот и пришли, – она поднялась на последний пролет и остановилась.
Ветер с моря, шумевшего в нескольких метрах от террасы, трепал поддернутые сединой черные волосы, а я наконец смог получше рассмотреть свою новую знакомую. С первого взгляда мне показалось, что она копия той женщины из Лондона, но теперь я увидел, что эта сестра была немного стройнее, носила длинные волосы (у хозяйки путеводителей была стрижка, чуть прикрывающая плечи), заплетенные в косу, и была покрыта ровным загаром.
Как будто очнувшись, она подмигнула мне и стремительно пошла дальше по коридору, а я вдруг поймал себя на мысли, что такую манеру ходьбы я уже где-то видел. Только не мог точно вспомнить, где.
– Мне кажется, ты один побыть хочешь? – вдруг спросила меня женщина.
– Вроде того… – Я начал привыкать к манере этих людей спрашивать прямо в лоб, хотя врать в таком случае не выходило в принципе, и я решил не пробовать.
– Тогда хорошо, что я третий этаж выбрала, – сказала она задумчиво, постукивая пальцем по длинному носу, чем опять вызвала у меня ощущение острого дежавю. Кого же она мне напоминала?
– Тут только ты жить будешь да брат мой, но он нелюдимый, как тринадцать лет назад поселился в угловой комнате, так и сидит там добрую половину времени, только недавно вроде как на воздух выходить стал, а то белый ходил, как будто только вчера из Англии.
– У всех свои мотивы, – я грустно усмехнулся, – я вот тоже года полтора, было дело, просидел дома, а потом сдал его в аренду друзьям, а сам перебрался в квартиру поменьше – только тогда выходить начал.
– Вот и я говорю, странные вы, мужчины… – женщина покачала головой. – Ладно, вот твой ключ, – она протянула мне ключ с пластиковой биркой в форме дельфина на боку которой было написано «13», – иди умойся, приведи себя в порядок, а потом спускайся, документы оформим. – И, развернувшись на каблуках, стала спускаться по лестнице.
Я смотрел на ее прямую спину, пока она не скрылась за следующим пролетом, а потом пошел в дальнюю часть балкона к своей комнате.
Назвать комнату, в которой я оказался, номером и правда язык не поворачивался, в ней абсолютно не чувствовалось того, что это отель. Скорее гостевая комната в чьем-то гостеприимном доме. Входная дверь вела сразу же в гостиную, обставленную немного потрепанной мебелью: диван кофейного цвета, два бордовых кресла, небольшой столик для журналов и письменный стол со стулом в углу. По бокам распахнутого окна колыхались занавески с греческим орнаментом, и такая же занавеска закрывала нишу, где стояла большая кровать. Единственное, что немного не вписывалось в окружающую атмосферу, – это плакат с изображением Майкла Джексона и надписью «БУДЕМ ПОМНИТЬ, ДИК И ЛОРА» ярко-красным маркером, висящий на двери в ванную и явно оставшийся тут от предыдущих жильцов.
– Привет, Майкл! – сказал я и принялся раскладывать вещи.
***
Первые несколько дней в отеле пролетели незаметно, хотя я практически ничего не делал. Посыпался утром, умывшись и позавтракав, либо шел гулять на пляж, либо ехал в Ларнаку, где бросал машину на главной площади и бесцельно бродил по городу, заходя в магазинчики и уличные кафе, пил кофе, читал и так коротал время до вечера, когда, возвратившись в отель, сидел на террасе и слушал живую музыку, глядя на черное ночное море, сливающееся с небом на горизонте, и потягивая сладкие коктейли. Музыканты играли в основном джаз и классику, что способствовало душевному спокойствию и само собой примиряло со всем миром. Еще в первый день, заполняя бланк на вселение, я узнал, что хозяйку отеля зовут Интеллекта, а ее сестру – Ассидента.
– Жуткие имена, – смеялась Интеллекта на пятый вечер моего пребывания в «Мойре», – но наша мама была без ума от латыни, считала ее сакральной. Ладно, еще у нас с Асси, но у брата… ужас просто!
Мы сидели за столом на террасе, был первый час ночи, но уходить не хотелось…
Я смотрел на тонкие черты лица моей новой знакомой, у нее были удивительно живые глаза – цвета спелых маслин, черные и блестящие, и когда она улыбалась, вокруг глаз лучиками разбегались морщины.
– Лет сорок назад латынь была в моде, – сказал я, лукаво улыбнувшись своему явному комплименту, за что получил ладонью по лбу.
– Грязный льстец! – Лекта (так она попросила себя называть) довольно поправила растрепанные ветром волосы. – И не стыдно тебе врать мне в лицо?
– Вам правда не дашь больше сорока семи-восьми лет! –Я допил остатки вина в квадратном стакане и налил себе и ей следующую порцию.
– А теперь добавь еще столько же сколько стаканов, сколько мы выпили за два часа, и столько мне и будет, – сказала она.
Прикинув в голове, сколько, я сначала поразился, как молодо выглядела Лекта, а потом ужаснулся, как много мы выпили. И как только я об этом подумал, в голове помутилось и стало ужасно клонить в сон.
– О-о-о, иди-ка спать, парень! – Лекта легко поднялась и, взяв пустую посуду и бутылку, пошла к стойке бара.
– Мне меж-ж-жду прчим уже три-ц-ц-цать один год! – Я поразился, как быстро один лишний бокал вина ударил в голову.
– Доживи до моих лет и ты поймешь, что сейчас был почти мальчиком, – Лекта повернулась и с беспокойством смотрела, как я, пошатываясь, шел к бару. – Господи, ну что я наделала! Ты же непривычный к греческому вину, это я уже лет, поди, тридцать его пью, не замечаю даже. Сейчас брата позову, он тебя доведет до номера…
Но я уже не понимал, о чем она говорит, и сосредоточил все силы на том, чтобы не упасть, в голове все плыло, комната кружилась. Я помнил, как Лекта усадила меня на ступени террасы, ведущие на пляж, и ушла куда-то… Не знаю, сколько я просидел так, чуть покачиваясь и глядя на освещенный светом с террасы пляж, но вдруг чьи-то руки подхватили меня подмышки и сильно дернули вверх.
– Чем ты его поила, Лекта? – услышал я голос… знакомый голос, хотя интонации были новыми, нежными и чуть веселыми…
Вырвавшись из хватки мужчины, я обернулся, но никак не мог разглядеть его (после операции, в результате которой я наконец избавился от своей близорукости, у меня часто не получалось быстро сфокусировать взгляд), да и алкоголь, бурлящий в крови, здорово мешал.
– Северус, я не знаю… Он как-то быстро опьянел, я даже не заметила!
– Ты? – выдохнул мужчина, сделав шаг назад и схватившись за спинку стула.
– Северус??? Ха-ха-ха, был у меня знакомый Север-р-ус, а потом он взял и уме-е-ер! – мне показалось ужасно забавным то, что я сказал, и я рассмеялся. – Вот взял и умер! И ни у кого не спросил, хотят они, чтобы он умирал или нет, ха-ха-ха-ха… – меня затягивало в ураган эмоций, и все, что так долго копилось внутри, вдруг стало с треском рвать оболочку внешнего спокойствия и выливаться на головы неповинных и хороших людей.
Я помнил, что долго кричал что-то в лицо человеку, пришедшему помочь мне, уже не пытаясь сосредоточить на нем взгляд. Кричал, что меня все предали, что я провел почти четырнадцать лет своей жизни в одиночестве, называл имена бывших друзей, обвинял кого-то, снова смеялся…
– Северус, что нам делать? – услышал я где-то на границе сознания испуганный голос Лекты, и уже было собрался ответить что-то, как вдруг огромной силы пощечина сбила меня с ног, и я мешком повалился на дощатый стол террасы. Из глаз брызнули слезы. Всхлипывая и прижав руку к щеке, я кое-как поднялся.
– Поттер как всегда в своем духе... – сказал Северус Снейп – теперь я уже не сомневался, что это он, – и вам наплевать, мистер, что вы напугали женщину, напившись в стельку и устроив форменную истерику.
– Я… но как я… а вы… – я попытался, но быстро бросил попытки членораздельно сказать что-то. После пощечины лицо горело, но хоть в голове заметно прояснилось, я не мог полностью контролировать себя.
– Идите спать, Поттер, – устало сказал Снейп, – завтра поговорим.
– Обещаете? – вдруг четко спросил я, даже сам удивившись.
– Обещаю, – произнес он и, хмыкнув, продолжил: – Ну надо же, как иногда судьба бывает изворотлива!
***
Проснулся я оттого, что нестерпимо яркий солнечный свет из открытого окна падал мне прямо на лицо, было очень жарко, безумно хотелось пить, и болела голова.
Шатаясь и охая, я выполз из кровати и, на ходу раздеваясь, побрел в ванную, где добрых пятнадцать минут стоял под ледяным душем, пока зубы не стали выбивать дробь. Потом оделся и, преодолевая отвращение к теплу и солнцу, спустился на место вчерашнего дебоша.
Лекта стояла за стойкой бара и, увидев меня, озабоченно спросила.
– Эй, ну ты как? Очень голова болит?
– Можно стакан холодной воды, – хрипло попросил я, тяжело опустившись на стул у бара.
– Да, конечно. – Она поставила передо мной высокий запотевший стакан, который я тут же осушил, застонав оттого, что свело все зубы.
– Лекта, извините меня! – произнес я через пару минут, голову сводило от стыда и боли. – Я вчера вел себя просто безобразно, истерику устроил, как подросток, напугал вас, наверное?
– Да все нормально, не бери в голову, – Лекта искренне улыбнулась и похлопала меня по руке, – с кем не бывает? Кроме того, греческое вино коварно именно тем, что сначала кажется невинным, но вдруг в какой-то момент сбивает с ног.
– Я не помню, когда так напивался лет с восемнадцати, – я виновато улыбнулся.
– Ты, кстати, зайди к брату, он утром просил, чтобы я тебе сказала, – спохватилась Лекта, а я застыл, на мгновение перестав дышать.
К барной стойке подошла молодая семья со второго этажа и хозяйка пошла записывать заказ, а я стал вертеть двумя пальцами пустой стакан, пытаясь вспомнить все, что произошло вчера. Я почти не помнил, что говорил, в памяти осталась лишь пощечина и вопрос «Обещаете?», произнесенный с мольбой. Я снова поморщился, на этот раз от отвращения к себе.
Как ни странно, я не был удивлен, настолько насколько мог бы, узнав, что, во-первых, мой школьный преподаватель жив, во-вторых, живет на Кипре и, в-третьих, имеет двух сестер. Намного больше меня поражало то, какое облегчение я почувствовал, как только Лекта заговорила о нем, чем сразу избавила меня от гаданий, была ли вчерашняя встреча лишь тяжелым алкогольным сном или действительно произошла.
Понаблюдав, как Лекта кричит поварам что-то на греческом и расставляет на подносе тарелки с хлопьями, свежим хлебом и чай в пузатом чайнике, я поднялся и пошел на третий этаж, решив не медлить. Поднявшись, я сразу же постучал в дверь углового номера с цифрой «19» на двери.
– Заходите, Поттер, – услышал я, и, взявшись за ручку двери, поймал себя на мысли, что последний раз входил так к этому человеку почти шестнадцать с половиной лет назад, и ведь ничего толком не изменилось.
Войдя в комнату, я сначала ничего не увидел – после солнца вся комната, погруженная в полумрак, бликовала зелеными пятнами. Только через несколько минут я смог наконец привыкнуть к освещению и огляделся: эта комната была обставлена иначе, чем моя, и, прежде всего, в ней было огромное количество книг, все стены были заставлены стеллажами, но и их не хватало, книги лежали на столе, стульях и даже на полу. В центре комнаты стоял плетеный стол и два кресла, в одном из которых сидел Северус, закинув ногу на ногу и глядя на меня поверх сплетенных в замок пальцев.
– Доброе утро, – поздоровался я, и получив в ответ кивок, решил расценить его как приглашение и, подойдя, сел во второе кресло.
Северус ничего не говорил и, не меняя позы, изучал меня взглядом. Но и мне было на что посмотреть. Время и обстоятельства поменяли его – да и чему удивляться – за такой срок, порядком состарили. Хотя если учитывать, что разница в возрасте между нами не менялась, я воспринимал его и себя с той же позиции, что и четырнадцать лет назад. Просто теперь мы находились чуть дальше на временном отрезке нашей жизни. Сейчас передо мной сидел мужчина преклонных лет, одетый в светло-голубую рубашку и льняные брюки, которые на всех других смотрелись бы просто летней одеждой, но у него был дар одеваться так, чтобы вещи смотрелись достойным продолжением его самого. Я похвастать подобным не мог и всегда прилагал много усилий, чтобы даже рабочий костюм не выглядел на мне пижамой и придавал хоть немного солидности. Как ни странно, меня не смущало находиться в одной комнате с Северусом, скорее наоборот, я как будто с любопытством пробовал, каково это сейчас, когда мы стали теми, кем стали, и именно здесь.
– Я сильно изменился? – вдруг сам от себя не ожидая, спросил я.
– Достаточно, – он будто знал, что я спрошу именно это. Удивительный человек.
Опять повисло молчание, но не неловкое. Мы как будто заводили машину, которую не трогали четырнадцать лет, и боялись, что она сломается, если повернуть ключ зажигания слишком резко.
– Вы расскажете, что случилось после того, как мы ушли из хижины? – снова попытался я.
Он отрицательно покачал головой, потом отнял руки от лица и пододвинул ко мне стакан с буро-зеленой жидкостью.
– Выпейте это.
– Это сотрет мне память? – спросил я с улыбкой, беря стакан и рассматривая его содержимое.
– Зачем мне стирать вам память? – удивился Снейп. – Время подобных штучек прошло вместе с войной. Это избавит вас от похмелья, мистер Поттер, – он улыбнулся и снова сцепил пальцы в замок у рта.
– Не думал, что вы умеете улыбаться, – сказал я и в один присест осушил стакан.
К моему удивлению, у напитка оказался приятный мятно-лимонный вкус, и как только я сделал последний глоток, железный обруч, стискивающий виски, лопнул, и по телу разлилось блаженное спокойствие от отсутствия боли.
– Хорошо-о-о-о… – выдохнул я, закрыв глаза. – Вы всё-таки гениальный зельевар!
– Благодарю, – с иронией произнес он и добавил: - И насчет улыбки, вы же не думаете, мистер Поттер, что успели узнать обо мне все, будучи моим учеником, и, кстати, не самым лучшим?
– В общем, да, – согласился я, открыв глаза, – например, я понятия не имел, что у вас есть сестры. Хотя мне с самого начала казалось, что некоторые их манеры мне кого-то напоминают. И мне… не хватало этого кого-то.
– Скажу вам честно, Поттер, благо теперь у меня есть такая возможность, я тоже часто вспоминал о вас, хотя, признаюсь, не всегда в хорошем смысле.
– А я всегда думал о вас хорошо, - ответил я, но тут же поправился: – После того, как узнал, что вы мне помогали все эти годы. Даже думал сына в честь вас назвать.
– Назвали? – Снейп встал и, подойдя к столу, вытащил из него помятую пачку греческих сигарет, чем немало удивил меня.
– Нет, пока Бог мне детей не дал… – рассеяно ответил я, глядя, как он прикуривает от спички.
– Будете? – спросил он, протягивая мне пачку.
Подумав, я взял одну сигарету и, закурив, продолжил:
– Детей мне Бог не дал, но не думаю, что я смог бы стать хорошим отцом, у меня самого никогда не было перед глазами примера отца, так откуда бы я узнал, каково это.
– Я бы с вами не согласился, - ответил он, а потом предложил: – Давайте пройдемся по берегу, поговорим?
– Хорошо, – я поднялся и раздавил наполовину скуренную сигарету в каменной пепельнице, – пойдемте.
Северус быстро кивнул, и мы вышли из номера.
***
За пять дней, что прошли после моей встречи с Северусом Снейпом, мы практически не расставались – да и было о чем поговорить, я впервые за долгое время рассказывал кому-то все то, что происходило со мной четырнадцать лет, чем болела и мучилась моя душа. Я говорил и говорил, как – будто боясь, что меня прервут и не захотят больше слушать, а когда иссякал я, начинал говорить Снейп. Не так спеша и сбиваясь, он рассказывал о себе, о своих взглядах на жизнь и людей, ничего не скрывая, но и не выворачивая душу, спокойно.
Вечерами он был занят, работал над новыми зельями, тогда я спускался и разговаривал с Лектой обо всем на свете, учился говорить по-гречески. Вообще я удивлялся, как у меня язык не отсох после стольких разговоров.
Но всему наступает конец, так и моему пребыванию в отеле «Мойра». Был последний вечер перед отъездом, и в первый раз придя в комнату к Северусу, мне не хотелось говорить. Я молча вытащил бутылку вина, достал стаканы и, разлив темно-бордовый напиток уселся, в кресло.
– Не слышу твоего привычного трещания, – с улыбкой произнес Северус (мы как-то перешли на "ты", когда я и сам не заметил), подходя к столу и беря свою порцию вина.
– Я завтра уезжаю, – со вздохом сказал я, почему-то ужасно смущаясь, как будто говорил что-то неприличное.
– Оу, да? – Северус сжал стакан и повернулся ко мне спиной, отойдя к своему столу. – Ну что ж, хорошего пути… – произнес он через некоторое время.
– Северус! – он обернулся на мой крик, казалось, за эту минуту он стал еще старше. – И это всё, что ты хочешь сказать? – Я вскочил с кресла и приблизился к нему почти вплотную.
– А что мне говорить? Что мне жаль, что ты уезжаешь? Так это и так понятно, потому что ты напомнил мне обо всей моей жизни, которую я пытался забыть, но без которой чувствовал себя как без половины себя. – Северус смотрел мне в глаза и продолжал: - Я вижу, как ты изменился, Гарри, ты стал взрослым мужчиной, ты наконец обрел свой характер и определился в жизни, по какому пути идти, и не думаю, что твой путь идет здесь.
– А может, ты не будешь думать за меня?! – Я оттолкнулся от стола, перед которым он стоял, и остервенело упал в кресло, которое жалобно затрещало.
– Я не думаю за тебя… – Снейп сел напротив. – А что, ты думаешь, будет дальше? Мы так и будем болтать ни о чем и жить в отеле?
– Я не знаю…
Я правда не знал, что мне нужно, я знал только, что мне нужен был человек, сидящий напротив.
– Подумай, Гарри, кто я тебе? – мягко проговорил Северус. – Возлюбленный? Отец? Друг? Ни под одно из этих определений я не попадаю, поэтому не легче ли нам просто забыть всё, что было, и вернуться каждому к своей привычной жизни?
– Думаешь, я сам не понимаю этого всего? – Я зло посмотрел на Северуса. – У меня голова лопается, когда я пытаюсь понять, кто ты мне!
– А ну все к черту, давай проверим, – вдруг сказал он и, поднявшись, потянул меня за руку.
– Чего ты хочешь? – только и успел спросить я, как он с силой дернул меня наверх и, больно схватив за плечи, поцеловал.
Перед глазами все поплыло, и через несколько секунд, когда Северус ослабил хватку, я медленно сполз обратно в кресло. Но тут же понял, что слабостью больно ранил его. Глаза Северуса потемнели, и, резко развернувшись, он вышел из комнаты.
***
По начинающему розоветь небу плыли облака, над морем тихо разливался жидким золотом самый потрясающий из всех, виденных мною, рассвет. Я стоял босиком на балконе, завернувшись в простыню, и курил, глядя, как постепенно рождается новый день.
Сзади скрипнула дверь, и я почувствовал, как стоящий сзади тихо сделал несколько шагов и, положив руки на перила по бокам от меня, уткнулся носом мне в висок.
– Я не уеду сегодня, – сказал я.
– Это я уже понял, – улыбнувшись, ответил Северус, перемещая одну руку мне на талию.
– Я вообще не уеду!
– Не зарекайся… – с иронией сказал он.
– После того скандала, который мы устроили вчера на лестнице, я останусь как минимум пока не починю перила, – хихикнул я.
– Ага, и пока не вырастет новая пальма взамен старой, у которой ты обломал все листья, когда свалился с лестницы – добавил Снейп.
– Ты сам меня толкнул, когда я обнять тебя пытался… А пальмы долго растут?
– Ужас как долго, лет двадцать точно…
– Отлично, – я щелчком отправил окурок вниз и, повернувшись, пошел в комнату досыпать.

Название: «Мон’Любовь»
Автор: Иштар
Бета: AleriaS, black Blacks heart
Пейринг: ГП/ДМ, РУ/ГГ
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Размер: мини
Номер заявки: 18.Елисейские поля, фиалка, запястье, утро, столик
Аннотация: Все так же не реагирую на «обоснуй», они просто любят друг друга, а почему так вышло…я всего лишь автор, и не могу знать всего)
Дисклеймер: Когда стану писателем, отсужу – а пока хотя бы предупредите, если забираете)
Фанфик написан на весенний фест «Французские каникулы - 2010» Форума Четырёх Основателей.

-Потрясающий город… - Гермиона блаженно улыбнулась, подставляя лицо утреннему солнцу, льющемуся с апрельского неба. На улице было еще достаточно холодно, но горожане и туристы расстегнули пальто и плащи, радуясь первым и самым свежим теплым денькам. Гарри, Рон и Гермиона медленно шли по знаменитой улице самого известного города мира, а именно - по широкой пешеходной полосе на Елисейских полях в Париже. Справа медленно проплывали красные двухъярусные автобусы, полупустые в это уже рабочее будничное утро, маленькие забавные автомобильчики и скутеры со смеющимися и резвящимися, как молоденькие воробьи, студентами и старшими школьниками.
- Дааа… хорошо… – Рон зажмурился на солнце, став похожим на большого рыжего кота, и широко зашагал, засунув руки в карманы почти до локтей.
- А все-таки, Гарри, - Уизли приоткрыл один глаз и, наклонившись, с интересом посмотрел на молодого человека, замыкавшего это небольшое шествие, - кто прислал тебе приглашение в Париж?
- Ну, по идее, это была мадам Делакур, мама Флёр. - Гарри усмехнулся одними губами, - привычка, которая появилась у него еще во время палаточного подполья на войне год назад. - Но когда я отправил ей письмо с благодарностью, она ответила мне, что ничего не посылала, хотя и выразила предположение, что это Флер решила подшутить в свойственной ей странной манере…
- Думаю, так и было! - уверенно кивнула Гермиона. – Больше некому, кроме того, Париж…- она, словно теплую карамель, которую они ели в отеле рано утром с кофе и круассанами, смаковала это слово. - Только истинная француженка могла сделать такой изысканный и уместный подарок, как раз после того, как все наши дела более или менее пришли в порядок.
- Возможно… - рассеяно ответил Гарри и пнул мелкий камушек, каким-то чудом оказавшийся на гладкой мостовой.
- В любом случае, это потрясающе! А сейчас… – Гермиона остановилась и стала крутить головой, пытаясь отыскать в рядах магазинов и уличных кафе свободное место, - мы пойдем в Лувр!
- В Лу-у-увр? – Рон с ужасом посмотрел на карту музея, которую девушка извлекала из сумочки на ходу. Судя по размерам карты, она была на ватман, не меньше. – Но, милая? У нас же еще целых десять дней впереди! Давай хотя бы первое утро проведем, не узнавая «новое и восхитительно неизведанное», - процитировал он фразу Гермионы, сказанную накануне, когда она набирала ворох брошюр и карт в бесплатной секции для туристов в аэропорту.
- А что, по-моему, хорошая идея… - Гарри дотронулся до плеча друга, указывая кивком на свободный столик в кафе, вынесенное под навес на тротуар на углу одного из домов.
- Хорошая идея??? – Рон замотал головой и, отмахиваясь от друга и невесты, быстро пошел наискосок прямо к свободному столу, на который указывал Гарри.
Плюхнувшись в плетеное кресло, он набросил на ноги услужливо положенный туда плед и продолжил:
- Если вы двое хотите гулять среди картин с уродливыми монархами и статуэтками, украденными из гробниц в Египте, то милости прошу, но… - он повернулся к подошедшему официанту и, жутко коверкая язык, с трудом произнес: - Café, jus de pêche, le thé et gaufrettes au chocolat au caramel... s'il vous plaît!
Официант, парень лет пятнадцати, скривился, хихикнул, но, сделав серьезное лицо, записал заказ в блокнот и, поклонившись, скрылся во внутреннем зале, звякнув дверным колокольчиком.
- О-о-о, Рон, я и не знала, что ты знаешь французкий! - Гермиона одарила рыжего юношу нежно-гордым взглядом, ради которого тот вот уже четыре месяца был готов на всё ради этой «строгой, но чертовски милой ведьмы», как он сам говорил.
- Пустяки, милая, - ответил Рон, закинув ногу на ногу и чуть нервно поправив челку, а Гарри ухмыльнулся, вспомнив, как друг почти весь вечер заказывал завтрак у зеркала в ванной в их общем с Гарри номере.
- …Но, - продолжил он прерванную фразу, - я не собираюсь шататься по темным залам, когда на улице - словно первый день Творения.
Гарри снова улыбнулся, он замечал последнее время, как друг - и внешне, и по поведению - становился все более взрослым, свободным и обходительным с девушками, а остававшиеся в нем мальчишеская угловатость и легкая небрежность в одежде и прическе вкупе с огненными волосами придавали ему определенный шарм уличного хулигана, этакого озорного гавроша.
- Рон, ты же обещал мне в самолете!!! - Гермиона сурово сдвинула брови умудрилась придать себе суровый вид, несмотря на нежно-розовый плащ и жемчужного цвета шейный платок, чуть вздрагивающий от ветра. – Если ты не пойдешь с нами в Лувр, то мы поедем в Версаль!
- Версаль? – осторожно спросил Рон, чувствуя подвох и кивком благодаря официанта, принесшего заказ.
- Именно! – Гермиона, уже выигравшая спор, с особым вкусом добивала жертву. - Это ГОРОД-музей под открытым небом, несколько километров живой истории! – и она победно вскинула голову.
- Лувр – прекрасная идея. – Рон усиленно закивал, отсалютовал девушке чашкой кофе и подмигнул.
Гарри смотрел на друзей и жевал теплую вафлю. Он чувствовал себя, как дома, пожалуй, только в их склочной, но самой родной компании.
Хотя сейчас расстановка ролей поменялась, и он из друга превратился в некое подобие кузена или старшего брата. Гермиону он любил «искренне и навсегда», он видел, как красива она стала, когда закончилась война, и боевая подруга, в конце концов, превратилась в милую и обаятельную девушку, занимающуюся собой настолько, насколько она могла. Он считал своим самым близким человеком Рона и был безмерно благодарен за его преданность и честность.
И, в конце концов, он не мог бы сказать, что, начав встречаться, эти двое отдалились от Гарри: наоборот, они звали его в свою компанию даже чаще, чем это, по его мнению, требовалось, но все равно некая одномерность подобной жизни все чаще напоминала о себе легким уколом в сердце и немотивированной обидой, которую он глушил, сам себя стесняясь, сладостями.
Вот и сейчас приторно-сладкая вафля топила в себе желание встать и уйти или, что еще хуже, выплеснуть на неповинных в его рефлексиях друзей непонятную даже ему самому обиду.
Почти не слушая перепалку парочки по поводу времени на поход в музей, где Рон, как лев, бился за каждую минуту свободы, Гарри невидящим взглядом смотрел поверх их плеч на проезжую часть и стоящий перед ней ряд деревьев, ледяная корочка на которых, искрясь и переливаясь, таяла, а капли срывались и падали на оживающую землю клумб.
- Хорошо! – Рон рубанул ладонями по столешнице и резко поднялся. – Два часа, но вечером мы будем делать то, что Я скажу!
- Посмотрим… - довольно улыбнулась Гермиона, тоже поднимаясь. – Гарри?
- Ребята, а вы не против будете, если я откажусь от музея? – Гарри посмотрел на Гермиону снизу вверх, пытаясь вложить во взгляд как можно больше извинения и признательности.
- Эээй, не оставляй меня ей на растерзание, тебя она хотя бы уважает! – Рон ойкнул, когда получил щипок в бедро.
- Конечно, оставайся… - Гермиона, как всегда, все поняла быстрее или, скорее, почувствовала женским сердцем.
– Пойдем, приговоренный к знаниям… - она схватила Рона за рукав и потянула к автобусной остановке. Тот бросил непонимающий взгляд на друга, но в ответ получил лишь невинную полуулыбку.
- О`кей, тогда встретимся в номере…когда встретимся, - он обреченно махнул рукой и побежал догонять не ставшую ждать, бодро шагающую Гермиону.
Когда друзья скрылись за дверями автобуса, Гарри облегченно вздохнул и впервые за последние два дня почувствовал себя спокойно. Он более расслабленно устроился в удобном плетеном кресле и отхлебнул остывший чай. Часы над дверью пробили одиннадцать утра, и в этот момент кто-то осторожно тронул Гарри за рукав.
Повернув голову, он сначала не увидел никого, но, догадавшись опустить ее, увидел очаровательное создание, больше всего похожее на ангела с рафаэлевского полотна. Создание было мальчиком лет пяти, с густой копной каштановых волос, и очаровательно белозубым.
- Que voulez-vous?* – чуть напрягшись и вспомнив фразы из словарика, пролистанного в самолете, произнес Гарри.
- Si monsieur va me donner un franc à dire!** – небесным голоском, но с дьявольски-хитрым блеском в глазах пропело дитя.
- Вот маленький деляга... – Гарри искренне (впервые за это утро по-настоящему искренне) улыбнулся и, достав из кармана плаща мятую банкноту, протянул ее мальчику. Проворная ручка тут же схватила деньги, и следом на столе появился сверток из вощеной бумаги.
Гарри с интересом взглянул на него и, не став дожидаться, пока посыльный уйдет, надорвал край свертка. И, к своему великому удивлению, увидел внутри всего лишь один цветок молочно-сиреневого цвета. Машинально он поднес к лицу пакет, и успевший накопиться в закрытой упаковке аромат волной ударил в лицо.
- Фиалка… - тихо произнес Гарри, на мгновение он вспомнил, как такие же выращивала тетя на окнах летом, и как бы он ни относился к своему детству, этот давно знакомый запах заставлял улыбнуться тому ощущению, которое бывает только в раннем детстве.
Когда все кажется, пусть иногда и несправедливой, но все же, игрой.
Вынырнув из воспоминаний, он с удивлением обнаружил, что его вновь тянет за рукав маленький посыльный.
- Donner plus franc et je dis à qui un cadeau!*** – поняв, что нарвался на простака, мальчик не собирался уходить, не выжав из него все возможное.
- Да-да, конечно. – Гарри поспешно вытащил из кармана еще одну банкноту и, сунув тому в руку, вопросительно посмотрел тому в глаза.
- Que monsieur un dans le manteau blanc envoyé!**** - мальчик ткнул пальцем за правое плечо Гарри и со всех ног бросился куда-то вниз по улице.
Гарри почти не понял, что он сказал, но разобрал слово «месье» и «белый». Вздохнув, он с некоторой опаской оглянулся.
В ту же секунду он резко вцепился в кресло так, что соломка затрещала под побелевшими пальцами. Вокруг как будто включили замедленную съемку… Он смотрел, как бледная рука поднялась к глазам и легким движением откинула кажущуюся снежно-белой на ослепительном солнце челку, холодные серо-голубые глаза чуть сузились, и в тот же миг Гарри ослепил блик часов, поймавших солнечный зайчик.
Молодой человек салютовал ему чашкой кофе и, улыбнувшись уголками губ, стал медленно подниматься.
Гарри резко отвернулся и зажмурился. Горячая волна прокатилась по спине (так бывает, когда учитель ловит твою руку со шпаргалкой, но в тот момент пока ни ты, ни он еще ничего не сказали). Нет, нет, нет, нет, нет….он не готов говорить ни с кем из НИХ сейчас, тем более с ним – он просто не сможет смотреть в глаза этому человеку. После войны прошло слишком мало времени…
- Не ожидал встретить тебя в таком… изысканном месте… Поттер, - лениво протянул до боли знакомый голос под аккомпанемент звона блюдца, поставленного на столешницу.
Гарри открыл один глаз…прерывисто выдохнул, открыл второй и обреченно произнес:
- Ненавижу тебя!
- Я тоже… - неопределенно пожав плечами, согласился Драко и опустился в кресло напротив.
- Я, вроде бы, тебя не приглашал сесть. - Гарри сам удивился, как смог сказать это уверенно и легко, хотя всего мгновение назад боролся с желанием физически уничтожить оппонента.
- Ну, думаю, мне не нужно приглашение для того, чтобы сидеть в своем собственном кафе!
- Твоем кафе? – Гарри тут же чертыхнулся про себя, еще не хватало предложить выпить…
- Да, знаешь, мне тоже было удивительно, выглянув в окно сегодня утром, - Драко поднял глаза к окнам второго этажа, - увидеть до боли знакомые лица… Лиса, Заучку и тебя…
- Малфой, выбирай выражения! – Гарри почувствовал себя увереннее в знакомой ситуации и даже подался вперед, намереваясь встать.
Драко остановил его порыв движением руки и укоризненным взглядом, который, к великому изумлению самого Гарри, все-таки заставил его опять откинуться в кресле.
- Итак, я выглянул в окно и, увидев вашу компанию, решил спуститься и поблагодарить вас за то, что вы лишили меня дома, друзей и родины, так как теперь в родной Англии мне и родителям жить…скажем так, не очень уютно! – щеки Драко порозовели, а глаза опасно сверкнули.
- Только не думай, что я извинюсь, – улыбнулся Гарри, которого вдруг позабавила вся эта ситуация. «Как в дешевом романе», - промелькнула мысль.
- Да я, в общем, и не рассчитывал на это… - пожал плечами Драко, во всем облике которого вдруг проскользнула огромная обреченность и печаль.
- Вот и отлично! – смущенный реакцией Малфоя, Гарри взъерошил волосы на макушке и, вдруг опомнившись, спросил:
- А зачем ты мне цветок послал?
К его удивлению Драко вздрогнул и, опять залившись милым розовым румянцем, отвел глаза.
- Да так…это было…стильно, – ответил он через некоторое время.
- Ну да… - рассеянно ответил Гарри, наблюдая, как тонкий палец Драко обводил по краю чашку. Проведя линию взглядом дальше по тонкому запястью, обвитому ремешком часов, он медленно поднял глаза до белоснежного ворота плаща и серо-голубой рубашки под ним.
- Черт, Малфой, ты даже из дерьма выбираешься в белом…- задумчиво произнес Гарри.
- Да пошел ты…
Пока затянулась пауза, у Гарри появился небольшой шанс обдумать ситуацию, и он с удивлением подумал, что общество Хорька его ничуть не тревожило, по крайней мере, не раздражало и даже дарило ощущение некой новизны. Он уже очень давно замкнулся на общении только с Роном и Гермионой, и в последнее время это начало слегка утомлять всех троих.
- Слушай, а хочешь, покажу кое-что? – спросил вдруг Драко.
- Покажешь? Ну, покажи, хотя, если ты меня обманешь, я официально заявляю, что на этот раз точно убью тебя, – сказал Гарри.
- Договорились, – согласился Драко, поднимаясь. – За счет заведения, - ухмыльнулся он, увидев, как Гарри потянулся к карману. Тот, презрительно хмыкнув, бросил на стол десять франков.
Выйдя на улицу, они обогнули уличную площадку кафе и подошли к почти незаметному зазору между домами, скрытому за высокой афишей. Около прохода Гарри затормозил и с опаской посмотрел в скрытый в тени проем.
- Что, боишься? - усмехнулся Драко. - Не дергайся, Поттер, у меня даже палочки с собой нету, хотя… - он обернулся через плечо, - если хочешь, можешь меня обыскать.
- Ты, Малфой, не только предатель, но еще и извращенец! - уверенно резюмировал Гарри.
- Ну, святые ж Небеса, после восьми лет знакомства ты так и…ааай, ладно, ну тебя… - со смешком протянул он и, не став наблюдать за реакцией Гарри, ловко протиснулся между домами, умудряясь не запачкать плащ и идти достаточно быстро. Как видно, не в первый раз.
В конце прохода оказалась чугунная винтовая лестница, почти отвесная. Подхватив полы плаща, Драко стал взбираться наверх, а у Гарри появились странные ассоциации свадебно- невестного характера. Тряхнув головой, он отогнал от себя побочные мысли и постарался не отставать. Лестница была достаточно высокой, и где-то на уровне второго этажа Гарри почувствовал, как в икрах закололо.
Добравшись наконец до уровня крыши, он остановился и тяжело перевел дух. Тут из прохода свесилась голова… солнце светило в зените и сияющим нимбом обрамляло голову Малфоя-младшего. Поднеся руку к глазам, Гарри стоял с поднятой головой и улыбался.
- Привет, ангел, – произнес он рассеяно.
- Привет, - пропел «ангел» и протянул руку вниз. - Пойдем!
Гарри уже подался вперед, но вдруг тряхнул головой и, оттолкнув руку Драко, буркнул:
- Я сам…
Рука исчезла, а вместе с ней и голова, только край плаща взметнулся над проходом. Почти разочарованно вздохнув, Гарри преодолел последние десять метров и, наконец, вышел на крышу. И замер….
Назвать открывшийся вид потрясающим было бы слишком пафосно и пошло. Это был живой, дышащий город, с сияющими на солнце холодным блеском крышами, разноцветными каменными, кирпичными и деревянными стенами вдали и панорамой на Елисейские поля, как на ладони. Сама крыша представляла собой небольшой сад, правда еще сухой и неоживший, огражденный чугунной решеткой. В дальнем углу «сада» на скамейке вполоборота сидел Драко и, положив подбородок на руки, смотрел на улицу.
Подойдя ближе, Гарри неуверенно протянул руку к плечу Драко, но в этот момент он повернулся, так что Гарри отдернул ее, и, не зная, куда себя деть, сел на дальний край скамейки.
- Красивый вид… – произнес он через некоторое время. Драко в ответ только хмыкнул и, подняв лицо, задумчиво посмотрел на Гарри.
- А ты меня, правда, ненавидел всегда? – спросил он.
- Правда… - просто ответил Гарри. - Но… - он задумался, - люди меняются…хотя, что касается меня, я по-прежнему тебя ненавижу.
- Что-то не слышу в голосе злости, – задумчиво протянул Драко.
- Так ее и нет… - прислушавшись к себе, наконец, сказал Гарри. - Просто все так, как и должно быть: ты мой враг, ты предатель, и я тебя должен ненавидеть - вот и ненавижу. Пусть так и будет дальше.
Потом он поднялся и, отряхнув невидимые пылинки с колен, направился к лестнице.
- Спасибо, что показал эту чудесную панора… - начал он, берясь за перила, но тут почувствовал толчок в спину и руки, схватившие за плечи и тянущие назад. Чуть повернув голову, Гарри увидел, что Драко намертво вцепился в воротник его плаща на груди и, прижавшись щекой к спине, стоял, затаив дыхание.
- Не уходи! - произнес он тихо, почти одними губами. - Я не могу один…здесь…
- Что-то случилось? – тревожно спросил Гарри и резко развернулся. Не ожидавший этого Драко пошатнулся на узком для двоих пороге, но Гарри крепко схватил его за локти и удержал.
- Что-то случилось? – повторил он вопрос.
- Ненавижу тебя за то, что ты всегда всем хочешь помочь! - прошипел Драко внезапно зло и, вырвав свои локти из рук Гарри, посмотрел ему прямо в глаза.
- Так мне уходить или нет? – спросил Гарри строго.
- Не надо, - по-детски глухо ответил Драко.
- О`кей, тогда объясни, зачем ты вообще завел со мной разговор - это раз, зачем притащил сюда – это два, и что тебе от меня, в принципе, нужно – это три.
- Не могу… - кусая губы произнес Драко. – Если ОН узнает, мне конец.
- Он – это кто? - спросил Гарри, но увидев взгляд Драко, внезапно все понял. - Отец?
Драко вспыхнул до корней волос и, порывисто развернувшись, быстрым шагом пошел к скамейке.
Гарри закатил глаза: в свои восемнадцать он первый раз сталкивался с подобным поведением и, при всем своем желании, смутно представлял, чем можно помочь в такой ситуации.
Осторожно подойдя к скамейке, он наклонился над сгорбившимся на ней Драко и осторожно спросил:
- Эй, ну в чем дело-то?
- Он нам с матерью покоя не дает! – зло произнес тот, смотря на проезжающие внизу машины. - Лучше бы мы остались дома. Все время талдычит про чистоту крови и восстановление справедливости в магическом мире. Куда-то ездит постоянно, а нас почти из дома не выпускает… заговорщик престарелый. Хотя и маман хороша... в бутиках горе топит...
- А чем я могу помочь-то? – удивленно спросил Гарри.
- Забери меня отсюда, а? – с надеждой поднял голову Драко.
- Забрать? Но куда? И как ты себе это представляешь? – Гарри ошарашено смотрел в серые глаза, с таким незнакомым выражением смотрящие на него.
- Мне все равно…только бы подальше отсюда… - сказал Драко.
- А сам почему не уходишь?
- Куда? - с сарказмом произнес Малфой. - Отец нам даже и десяти франков не дает, а добираться домой вплавь через Ла-Манш я не намерен.
- Вот это да… - протянул Гарри и, сев все на тот же край скамейки, глубоко задумался. Ситуация была странной, неоднозначной, но единственное, что он понимал точно, так это то, что Малфой не врет. Когда врут, не смотрят с такой надеждой.
- Хорошо! – сказал он через некоторое время. - Пошли!
- Куда? - удивленно спросил Драко.
- А тебе же нет разницы, вот и не спрашивай! - улыбнулся Гарри и, схватив Драко за руку, потащил его вон с крыши.
Через полтора часа Гарри стоял на палубе одного из многих пароходов, курсирующих между Англией и Францией, обнимая за плечи своего бывшего врага.
- А где мы будем жить? – спросил Драко, устраивая голову на плече молодого человека.
- На Гриммо, конечно, где же еще… - удивленно ответил Гарри.
- А как же…
- Поверь мне, - перебил Гарри, - они не сделают ничего человеку, который живет с их «избавителем от мирового зла».
- Но если хоть кто-то узнает, что случилось между нами в твоем номере в отеле, я лично убью тебя! – заявил довольный Драко.
- Согласен! – засмеялся Гарри и подтвердил свои слова их долгим и сладостным поцелуем.
- Кстати, а почему фиалка?
- Они единственные не зачахли у меня на окне и цвели всю зиму…
- Гермиона, я ненавижу тебя! - ворчал Рон, нагруженный книгами, репродукциями и маленькими копиями двадцати четырех статуй. – Четыре часа!!! Что можно смотреть в музее четыре часа?
- Да ладно тебе…интересно же было! - счастливая Гермиона зашла в номер и, забрав трофеи у Рона, стала расставлять их по номеру.
- Угу, особенно та часть, про Мону Лизу…на полтора часа, - пробубнил Рон, возвращаясь к двери в номер. – Пойду, позову Гарри, подаришь ему Давида, - добавил уже громче.
- Угу, - сказала девушка, сидя на кровати и полностью погрузившись в чтение книги по искусству.
- Гермиона… - раздалось через пару минут из коридора. - Подойди сюда.
Девушка недовольно оторвалась от книги и прошла в номер напротив. На пороге она остановилась и, удивленно вскинув брови, присвистнула.
- По-моему, Гарри сегодня не придет, - резюмировала она.
- Да он и завтра, думаю, не придет, - хихикнул Рон, протягивая девушке записку, кое-как нацарапанную гостиничной ручкой на салфетке. В ней была только одна строчка: «Передайте Флёр от нас бутылку лучшего шампанского за самые потрясающие французские каникулы.
Г. & Д.»

---

«Дорога»

Название: «Дорога»
Автор: Иштар
Бета: AleriaS
Пейринг: РУ/СС
Рейтинг: PG
Жанр: romance
Размер: мини
Аннотация: Я честно пыталась сделать Снейпа канонным…ну думаю все поняли, что ни черта у меня не вышло! =) А если коротко, то это романтический очерк о снеге, музыке и любви.
Дисклеймер: Герои не мои, зато конкретную идею никому не отдам =)
Фик написан на зимний фест «Рождественские Сказки - 2009» Форума Четырёх Основателей.

***
Северус Снейп любил праздники. Вообще странно, но у подавляющего большинства бытует мнение, что люди необщительные и замкнутые, каким и являлся Северус также неспособны на восхищение природой, понимание литературы, живописи да и красоты как таковой, будь она созданной кем-то, природной или частью натуры определенного человека. И в данный момент ему было очень даже приятно смотреть, как за окном падают крупные снежинки, покрывая землю затейливым узором, как кружась и выписывая в воздухе причудливые линии они тихо и осторожно ложатся на землю слой за слоем, создавая ощущение таинства природы, нарушать которое было бы непростительно…Но тут по свежему снегу пронеслось несколько пар ног (из окна под потолком было видно лишь полфута земли в школьном дворе), и таинство растаяло не успев оформится во что то большее. Северус глубоко, но не слишком огорченно вздохнул и вернулся к мыслям, которые были прерваны. А думал он о том, что через день должно быть (и скорее всего будет – усмехнулся он про себя) Рождество и неплохо бы подумать о тем, кому он еще не подготовил подарки. Еще за месяц он прикинул в голове, кого ему нужно поздравить и сколько примерно на это уйдет денег, и его страшно раздражало, когда из года в год входные и выходные данные не сходились. В последний момент всегда оказывалось, что есть кто-то кого обязательно нужно поздравить, и про кого он абсолютно забыл.
В этом году этими кем-то оказались Мистер Поттер, мисс Грейнджер и мистер Уизли – ученики профессора, которым он в общем и был обязан своим сегодняшним пребыванием здесь. И чтобы там не говорили про резкое и язвительное общение, неприятный характер и суровый нрав, его никак нельзя было назвать человеком неблагодарным или невежественным в делах этики.
- Да ничего особенного они и не сделали, - сказал Северус большой темно-зеленой елке в углу у камина , заботливо принесенной Хагридом в его комнаты и украшенной разноцветными шарами и гирляндами. Он специально ушел на несколько минут перед началом занятий в это тихое место, чтобы собрать мысли, которые постоянно расползались от криков и топота учеников, мысленно уже отдыхающих на каникулах и никак не могли оформится в одно четкое и лаконичное предложение, – всего то пару мер первой помощи…. ну и позвали на помощь потом. – снова обратился он к молчаливой зеленой собеседнице, прижав палец к губам и сосредоточено хмурясь.
-Угу, - ответил мерзкий внутренний голос, – Сущие пустяки, могли бы и не делать! Ты бы, как-нибудь сам дополз от Хогсмида до замка … - голос противно хихикнул, - и сам бы себе за заживляющим зельем сбегал вместо Грейнджер, а вместо Уизли сам бы себе голову на колени положил, чтобы кровь из раны не лилась…, - голос уже откровенно смеялся, - ну и вместо Поттера Темного Лорда бы в это время убил.
- Да понял я… – Северус поморщился, а потом усмехнулся, – Все… это уже сумасшествие, сам с собой разговариваю!
Но он абсолютно не представлял, что можно подарить трем семнадцатилетним подросткам.
Из-за двери глухо донесся звонок на урок. Вот и седьмой курс, кстати – вздохнул Снейп бросив взгляд на приколотое к стене расписание, - легок на помине….. выкинув все мысли из головы и напустив на себя обычно-грозный вид, взял журнал седьмого курса вышел в класс.
Услышав «Гермиона покарауль у двери Снейпа…» он, сам не поняв почему, резко остановился за занавеской закрывавшей вход в кабинет, а потом аккуратно выглянул.
В классе находился почти весь гриффиндорский факультет - и все смотрели на Рона Уизли, выбежавшего в центр классной комнаты. С момента, как закончилась война, поведение молодого человека сильно изменилось, он стал увереннее и свободнее держаться, возможно поняв, что подростковый стыд уже перерос. Стал больше похож на близнецов… «Точнее Джорджа Уизли…», про себя поправился Северус.
В это время Рон достал из внутреннего кармана мантии пузырек и крикнув:
- Всем внимание! Смертельный номер! - опрокинул в себя жидкость светло-серого цвета. Несколько секунд ничего не происходило, а потом он четко и громко произнес «Северус Снейп» и тут же с громким треском погрузился в серебристо-серый дым, а когда дым расселся на его месте стоял Снейп, как две капли воды похожий на стоящего за занавеской.
Раздался восхищенный вздох, а потом гриффиндорцы зааплодировали и засвистели, выражая полный восторг.
Эй Рон!!! – закричал Дин – а что это за зелье?
-Это Временно_Оборотное_Зелье, подарок Джорджа… - Северус вздрогнул, он не привык слышать свой голос извне и он показался ему каким-то чужим и слишком низким.
– Мистер Томас, - продолжал Рон, - Вы можете назвать его ингредиенты? – весь класс захохотал. А Снейп-Рон широко улыбнулся.
- Не делай так больше! – сказал Невилл, сам не знающий смеяться ему или нет, -улыбающийся Снейп прикончит мои нервы!
- Невилл, за что ты так не любишь своего преподавателя? – копируя интонации Северуса протянул Рон, смотря в глаза однокурснику и сурово нахмурившись.
- Ну не надо…мне действительно не смешно - жалобно произнес Невилл, в то время как остальные катались по партам или держась за края котлов неистово хохотали .
Северус начал закипать, его коробило то неуважение и пренебрежение с которым молодой Уизли обращался с его обликом. Да как он смеет, это же просто мерзко… Как будто одев чужие вещи можно судить по ним о хозяине. Пора было прекращать этот мерзкий и крайне обидный фарс.
Он еще несколько секунд поколебался, но увидев, что Рон лезет (и достаточно неуклюже) в его облике на один из столов он, как будто очнувшись тряхнул головой и вышел из-за шторы. Тихо вышел.
Сначала перестали смеяться первые ряды, потом их примеру последовали остальные, а Гермиона просто тихо села за ближайшую от двери парту, прижав руку ко рту и с ужасом смотря на профессора.
Тот подошел к столу и слегка дернул край мантии кланяющегося Рона, а потом с убийственной вежливостью спросил:
– Мистер Уизли, вас не затруднит освободить место и принять свой прежний облик?
Не ожидавший нападения сзади Рон, от неожиданности резко дернулся в сторону и оступившись у края стола с диким криком сорвался к ногам профессора.
Потом он поднял голову и побелевшими губами произнес:
- Р-р-рон Уизли…. - и вновь на мгновение пропав в серебристом облаке принял свой юный нормальный рыжеволосый вид, правда с неестественно белым лицом.
- Встать! – скомандовал Северус, в голосе которого звенела сталь:
- Минус 50 баллов с гриффиндора.... и вон отсюда!!! – Рон неуклюже вскочил, на бегу схватил сумку, ринулся к двери из кабинета.
- И еще! - голос Снейпа догнал Рона у дверей, - После занятия жду вас здесь….
Через час, когда студенты тихо переговариваясь потянулись к выходу Северус, наблюдая за ними, еще раз про себя повторил план наказания наглого гриффиндорца и стал ждать, когда последний студент покинет класс.
Когда Рон вошел, он наградил его тяжелым взглядом и тихо без остановки произнес:
- Вы напишите объяснительную директору Мак’Гоногалл, в которой изложите все, что вы делали и говорили здесь час назад дословно, и сами попросите для себя наказания!
– Да сэр… - почти прошептал Рон, опустив голову.
- Также я напишу вашим родителям! И попрошу вновь озаботиться проблемой вашего воспитания… – Рон поморщился, и одними губами произнес «Да сэр…».
- И последнее, вы будете приходить на отработки все каникулы, начиная с сегодняшнего вечера, с 17.00 до 20.00 ежедневно. А сейчас вон отсюда – вы мне противны! – выплюнув последние слова, Северус встал и резко развернувшись, ушел в свой кабинет.
На этом не очень приятном моменте закончился последний в этом году урок, и наконец-то можно было отдохнуть. Северус прислонился спиной к двери и закрыл глаза – виски ломило и в голове стоял неприятный шум. Как же утоляют эти юные и горячие, их непомерная энергия исходит от них даже, когда они покорно стоят за котлами или пишут очередной рецепт в тетрадь. Он уже жалел, что назначил на сегодня еще и отработки – но также понимал, что спускать подобные проявления неуважения не следует, это преподаст урок и наказанному Уизли, да и другим неповадно будет.
«Хотя что ты хотел?»…спросил он сам себя. «То что оказалось, что ты не приспешник дьявола во многом расслабило студентов, но не сделало тебя героем в их глазах, а такое отношение к себе ты сам формировал очень долго и кропотливо».
- Надоело все…, - сказал он громко и пошел ко второй двери, ведущей в его личную комнату.
***
Вечер принес с собой метель и едва слышный издалека скрип веток Запретного Леса, доносимый ветром. Северус давно успокоился и находился в сладостно-вязкой полудреме, сидя в кресле, смотря на размеренно подрагивающее пламя в камине и слушая тихую музыку, льющуюся из старого граммофона. Шопен как нельзя лучше подходил для того, чтобы расслабиться и отбросить всякие мысли. Мягкие фортепьянные аккорды ласкали слух, а стройная мелодия не заставляла понимать ее, а дарила лишь поток приятных ассоциаций, вплетаясь в размеренное мигание ёлочных огоньков.
И только когда он услышал отдаленный стук в дверь, то вспомнил про сегодняшнюю глупую выходку Уизли, но к облегчению, она больше не казалось обидной или намеренно издевательской. «Как бы то ни было, все были когда-то молоды – и глупы (хотя казались себе всезнающими) и безрассудны…» - думал Северус, вставая и со вздохом проходя через гостиную и кабинет в класс, где, судя по силе ударов, в дверь били обеими ногами с прыжка.
- Не стучите так, я слышу! – прикрикнул профессор, (удары тотчас смолкли) – и резко распахнул дверь. На пороге стояло само смирение и почтение во плоти, склонив рыжую голову чуть ли не до груди и нервно переступая. Северус отошел, давая студенту пройти. Когда тот вошел, он молча указал на гору из семидесяти четырех котлов у стены.
- Приступайте.
- Да сэр…, - и парень, выложив палочку на ближайшую парту, пошел за водой и губкой к кранам у дальней стены. Северус, хотевший было сказать «…и никакой магии…» удивленно посмотрел на палочку, потом взял ее со стола прошел в свой кабинет «вышколил таки» подумал он, садясь за свой рабочий стол, из-за которого было видно часть класса, где работал Уизли и довольно усмехнулся.
Сидя за столом, он некоторое время издали наблюдал, как Рон сидя на полу и склонив голову, оттирает края котлов мыльной губкой, ставя их один за другим на колени по мере очищения. Скрестив пальцы и положив на них подбородок, Северус сначала внимательно следил за движениями молодого человека, но вскоре вновь погрузился в неспешные мысли о предстоящих праздниках, «…итак подарки….» он ухмыльнулся в руки, - « и вон тому рыжему тоже, но что? Помог бы хоть кто-то…кто-то…»
Северус резко поднял голову и хлопнул руками по столу. Идея! Рон уже достаточно расслабившийся к тому времени, и откровенно засыпающий за монотонной работой, подпрыгнул и задев ногой котлы пунцово покраснел под аккомпанемент их грохота.
- Уизли! – Северус поспешно, как будто боясь забыть, то о чем думал, вышел из-за стола, - Подойдите сюда! - Рон встал и чуть ли не бегом бросился в кабинет.
- Я подумал – медленно начал Северус, когда Рон остановился перед ним, - что вы, возможно, сможете быть освобождены нескольких частей наказания. А именно от отработок… - Рон удивленно посмотрел на преподавателя - и я, возможно, не напишу вашей матери… - Рон замер и не шевелился, явно боясь спугнуть удачу.
- …если вы окажете мне одну приватную услугу, хммм… личного характера. - Северус на секунду замялся, и чтобы восполнить образовавшуюся паузу протянул Рону его палочку , но когда увидел выражение его лица, которое можно было истолковать даже красноречивее, чем его мысли, поперхнулся – Нет, Уизли не настолько личного! – нарочито зло, и одновременно пытаясь подавить улыбку уточнил он.
– Вы сходите со мной в магазин. – Рон явно ожидал всего, что угодно, кроме этого, но как известно именно то о чем меньше всего думают и предполагают настигает чаще всего.
-Я…что? – Рон говорил удивленно и даже шокировано, но невозможно было не заметить, что ему любопытно.
- Завтра вы сходите со мной в магазины в Хогсмиде и поможете выбрать…рождественские подарки для мисс Грейнджер и Поттера.
Это была вторая за минуту фраза, которая ошеломила студента, и следующий взгляд Рона явно намекал на душевное нездоровье Северуса.
- Эммм, ну я…то есть конечно сэр! - тон, достойный сестры милосердия, которую сумасшедший попросил принести снега в июле.
- Не смотрите на меня так Уизли! Я в своем уме и помню, чем обязан вашей шайке, и уж точно не хочу в такой малости быть в долгу! А раз вы наказаны… - Северус перевел дыхание, - то и будете мне помогать, как и оговорено в школьных правилах, а сейчас можете быть свободны.
Рон медленно, как будто не веря в собственную свободу, пошел к двери из класса. Но уже по его затылку можно было понять, что все до единого слова будет пересказано Поттеру и Грейнджер едва он доберется до своей гостиной.
- Уизли! – окликнул его Северус, – Если хоть кто-то узнает об этом, вы будете потрошить жаб до самого мая!
- Да сэр! –услышал он разочарованное, но тем не менее бодрое в ответ, и молодой человек вышел.
Северус наконец позволил себе расслабить суровую складку между бровями и взмахом палочки очистил котлы заклинанием, а потом пошел в гостиную где его ждал бренди, камин, вьюга за высоким окном у самого потолка и еще одна решенная задача.
***
Следующее утро было по-зимнему тихим и свежим – сначала сине-черное, а позже молочно-белое, затянутое сплошным слоем низких облаков небо, легко и невесомо падающие крупные снежинки и бескрайняя снежная перина, покрывающая землю. Казалось сам воздух мог звенеть, но любой звук приглушался в холодном и мягком покрывале.
У студентов был первый за эти каникулы законный выходной и они пытались выспаться за все учебные дни сразу. Поэтому в замке царило безмолвие, когда Северус, как и всегда, встал ровно в семь утра. Пока за окном рассветало, он написал письмо, наказанному накануне, в котором обязал его явиться ровно в восемь к воротам замка. Отправив сову не спеша собрался и к без четверти восемь вышел из замка, уверенный, что еще долго придется ждать пока нерадивый студент придет, обвиняя в своем опоздании слишком тихо стучащую в окно сову. В первые несколько минут Северус с удовольствием глубоко вдыхал ледяной воздух, но руки в тонких перчатках почти сразу заледенели и наслаждаться природой расхотелось.
Подходя к воротам, Северус с удивлением увидел долговязую фигуру младшего Уизли, скачущего у одной из колонн с каменным вепрем, поддерживающей ворота и пытающегося попасть снежком тому в пятачок – вепрь фыркал и пытался увернуться по мере сил. Рыжие волосы ярко выделались на фоне снега и серого пальто студента.
- Похвальная пунктуальность. – произнес Северус подойдя ближе, а парень заметив его и выбросив снежок, явно по привычке, сделал попытку улыбнуться. Но поняв нелепость такого приветствия, он тихонько кашлянув, пожелал доброго утра.
Ни слова не говоря, они пошли по заснеженной дороге по направлению к деревне, Рон издалека косился на сосредоточенно шагавшего профессора, но ловя взгляд того в эти моменты поспешно отводил глаза и начинал рассматривать деревья и сугробы по обочинам. А Северус, в свою очередь, более осторожно приглядывался к парню – после своего спасения он ведший и так одинокий образ жизни совсем замкнулся на узком школьном кругу, говоря с преподавателями и то нечасто. Студентов он видел в основном издали или в полумраке подземелий и сейчас представилась возможность рассмотреть одного из них в естественной среде. И Северус рассматривал.
За последний год юноша определено вырос, и если раньше они с Поттером были примерно одного роста, то теперь Уизли беззаговорочно обогнал его. Он, по прежнему производил немного нелепое впечатление, высокий, неестественно худой и бледный, с длинными руками и рыжими волосами торчавшими во все стороны. Одновременно в его лице и всем облике читалась непосредственность, но и вместе с тем настоящая мужская решимость – внутреннее осознание своего сильного начала и обязанности защищать. «Быть может всякая война так травмирует юные души» - подумал Северус. «Делает детей сразу слишком взрослыми – показывает им то, что они не должны видеть, о чем они не должны даже знать…». Война прошла по ним как болезнь, навсегда изранив и искалечив их души. И как всякая болезнь в конце концов умерла, собрав свой урожай и выполнив все то, что хотела. Но остались они – потерянное поколение, до рези в глазах настоящие и живые, дышащие, и тем больнее было осознавать, что они ущербны. Не снаружи, но внутри…
Профиль Рона четкой резкой линией выделялся на фоне белого пейзажа, слегка подрагивала при ходьбе непослушная челка. И сколько Северус ни старался, нельзя было понять, что в душе у этого еще не взрослого, но уже точно не ребенка.
Задумавшись он не сразу сообразил, что Рон спросил его о чем-то.
- Простите, что вы сказали? - получилось как то извиняющееся и наигранно - понимающе. Юноша кинул на него быстрый, но цепкий взгляд, явно уловив интонацию.
- Я спросил сэр кому первому вы хотите выбрать подарок? - Северусу вдруг стало неловко.
- Грейнждер -процедил он недовольно, поспешно скрывая свои эмоции, но Рон лишь неопределенно пожал плечами.
–Хорошо.
***
Когда они подходили к ряду тесно стоящих домов, укутанных снежным покрывалом, Северусу пришла в голову мысль. А именно, то что в четверть девятого не один из магазинов еще не открыт и не будет открыт как минимум полтора часа. Он шел мимо закрытых витрин и запертых дверей и вспоминал самые острые из выражений, потому -что ситуация была глупая, а погода холодная.
- Мистер Уизли! – позвал он, когда Рон остановился у одной из дверей и стал изучать расписание работы, то ли хмурясь, то ли улыбаясь.
- А? -Рон развернулся всем корпусом и оказался нос к носу со Снейпом. Северус посмотрел в глаза парню, с намерением заставить того отвести взгляд….
В этот момент за его спиной из-за белой пелены туч сверкнуло солнце и отразившись в глазах Рона окрасило их в миллион цветов, от серо-стального до ультрамариново - синего и аметистового. В эти несколько секунд Северус почувствовал то, что уже много лет не приходило к нему – он почувствовал красоту, как будто она была осязаема. У него перехватило дыхание, воспоминания и эмоции захлестнули все его существо, как порыв ветра.
Хрупкая и невесомая красота бликов озера, зеленой листвы и хрустальных снежинок, невинная красота юности и благородная зрелости, красота тяжелых складок плотной ткани мантий и красота древних камней старого замка. Когда-то Северус жил красотой мира, дышал каждым проявлением гармонии, а не получая ее в общении, он черпал ее в природе, музыке, людях, и проходящих мимо.
В дни его юности многие замечали, как он часами сидел около старинного дуба на школьном дворе и смотрел на озеро. Тогда они тоже поднимали голову, но видели только обыденный пейзаж - озеро, небо и больше ничего. Северус же замечал каждый блик на воде, и тысячи оттенков неба, каждое дуновение ветра и словно наносил все это на невидимый холст. И мечтал создавать подобное – не как Бог, но хотя бы сколько нибудь похожее на ту, захватывающую дух потрясающую красоту. Которая окружала его каждый день – до того момента пока та, единственная которая если и не понимала, но чувствовала одно с ним не покинула его навсегда.
Мысли вихрем пронеслись у Северуса в голове, где-то у сердца произошел взрыв и мир зажегся – как будто после долгих лет взаперти в темной комнате наконец открылась дверь и свет хлынул, слепя и торжествуя. Профессор пошатнулся и вцепился ледяной рукой в рукав Рона.
- Что с вами? – парень, кажется, действительно был обеспокоен.
- Со мной… - Северус на секунду отвел взгляд но за эту секунду солнце скрылось и когда он снова посмотрел в лицо юноше, глаза Рона приобрели свой привычный серо-голубой цвет. Феерия света и цвета кончилась так же внезапно, как и началась. – Со мной все в порядке, мистер Уизли – Снейп отпустил рукав молодого человека, - да и кроме того, вас это не касается!
Он выпрямился. Несмотря на то, что внутри все дрожало, сердце выстукивало бешеный ритм, а перед глазами мерцали голубоватые огоньки.
-Эээ, сэр? – кажется Уизли даже не заметил грубости, он только тревожно смотрел на преподавателя – магазины еще закрыты и….вы не будете против, если мы подождем открытия в Трех Метлах – они работают круглосуточно.
- Приглашаете меня, а Уизли? – Северус повернул голову и неловко и неумело улыбнулся, сам поражаясь своим словам, но одновременно наслаждаясь каждым звуком, как и вновь выглянувшим солнцем решившим обосноваться на небе надолго - Ну что ж пойдемте…но с вашего позволения платить буду я!
И не дожидаясь ответа, он в своей обычной манере, быстро пошел вверх по улице, залитой ярким светом, оставив пораженного Рона за спиной. Пару раз тряхнув головой, тот уже через мгновение нагонял преподавателя, но он и не догадывался, что стал причиной и подобного поведения и дальнейших событий, незаметных, но в случае конкретного человека сравнимых разве что с рождением нового мира.
В пабе их встретила слегка удивленная столь ранними гостями мадам Розмерта – заметно постаревшая, но все такая же обворожительно кокетливая ведьма с копной светлых вьющихся волос и живыми зелеными глазами.
- Уизли вы сегодня что-нибудь ели? – спросил Северус когда они устроились за столиком у окна.
- Нет сэр, но я не голоден -поспешно ответил Рон под аккомпанемент собственного желудка и покраснел.
- Понятно… - Северус снова чуть неестественно (отвыкши) улыбнулся и заказав два завтрака обратился к студенту – не думайте, что я настолько отвратителен, да и в любом случае я ваш преподаватель и это входит в мои обязанности.
- Да сэр! – Рон снова слишком поспешно закивал и уставился в окно. Так он просидел до того момента, пока не принесли заказ. Когда официантка ставила на стол тарелки и стаканы, мадам Розмерта перегнулась через стойку бара и громко спросила:
- Северус вы не будете против если я включу радио?
- Нет, все в порядке! – кивнул он.
- Хорошо, а то знаете подготавливать все на кухне скучно в тишине – и с этими словами громко щелкнув пальцами хозяйка паба скрылась на кухне. Сначала радио несколько минут шипело само настраиваясь, а потом помещение наполнили звуки оркестра – играл Вивальди Spring-allegro.
Прикрыв глаза Северус наслаждался звуками скрипки и ярким светом льющимся из окна и согревающим лицо.
- Похоже на золотой фонтан… - услышал он. И открыв глаза поймал на себе взгляд Рона.
- Что вы сказали?
- Я сказал, что это музыка похожа на фонтан, который мы с братьями видели в парке в Лондоне – парень нахмурился подбирая слова, а потом поднял руку с зажатой в ней вилкой и прочертил в воздухе витиеватую параболу. – Она как фонтан то вверх, то вниз….и золото.
- Что значит золото? – Северус заинтересовался разговором.
- Ну если представлять музыку как цвет, то эта золотая – произнес Рон уверенно, - слышите? – он ткнул в радио, когда оркестр брал один из самых высоких аккордов - вот оно – золото и….
Он вдруг замолчал и снова уткнулся в тарелку, куда и смотрел все время пока мелодия не стихла и ей на смену не пришел тихий голос диктора, сообщающего прогноз погоды.
- Вот уж не думал, что вы можете чувствовать музыку - сказал Снейп через несколько минут задумчиво.
Рон в ответ только лишь неопределенно пожал плечами.
У Северуса в конце концов после чашки кофе прошла противная дрожь. А вместе с ней ушло и нечто большее – как груз давящий и не дающий просто расслабиться и радоваться жизни.
***
Руки Северуса замерзли, а волосы не мокли только лишь потому, что было слишком холодно – снег только оседал на черных волосах и иногда падал на плечи от резких движений. Вокруг было темно и все казалось таким ярким и нереальным как бывает только зимними вечерами. События дня стояли в голове, смутно, но тем не менее неоспоримо существовавшие – завтрак в пабе, долгий поход по магазинам…с того момента началось что-то странное – Северус сам не понимал, как такое возможно, но он впервые за много лет чувствовал, что груз давящий все эти годы на его душу исчез. Он говорил что-то, спрашивал совета у Рона, тот ему отвечал.
Стемнело неожиданно рано и выйдя из очередного переполненного душного магазина – оба пораженно остановились смотря на черное небо, вместо молочно серого, каким оно было, когда они входили в магазин. Переглянувшись, они сделали шаг и пошли вниз по улице в сторону замка.
- Спасибо вам Рон – произнес Северус смотря прямо перед собой. – вы очень помогли мне! – он намеренно вложил в эти слова больший смысл, зная что Уизли не поймет всей подоплеки.
- Я ничего не сделал… - Рон повернул голову в сторону профессора. - Вы сами нашли выход из того леса, в котором бродили все эти годы! – сказал он и улыбнулся.
- Что вы сказали? – Северус резко остановился. Они уже отошли на некоторое расстояние от деревни, и огни фонарей освещали только их спины. – Какой лес?
- Просто лес…-Рон махнул рукой куда-то вбок за обочину – как этот. Вы ходили в нем долго, а потом вышли на дорогу. Сегодня утром, когда мы шли сюда - вы и нашли выход из леса.
- Когда вышло солнце? – у Северуса сорвался голос и конец вопроса он почти прошептал.
- Да! – просто и непосредственно ответил Рон – Вышло солнце и показало вам дорогу.
Вдруг он порывисто сорвался с места и судорожно вцепясь в рукав пальто Снейпа прижался губами к его губам. От удивления Северус застыл и только смотрел на закрытые рыжие ресницы. Руки на рукавах сжались сильнее и Северус почти инстинктивно обнял Рона за талию….и сразу же оттолкнул.
- Вы с ума сошли Уизли? – дрожащим голосом произнес он.
- Я люблю вас! – упрямо, по-детски открыто, глядя в глаза Северусу, громко произнес Рон.
Северус дернулся как от удара….А потом развернулся и быстро пошел вниз по дороге. Он сжимал и разжимал кулаки, со свистом вдыхая ледяной воздух. В голове крутилось только одно «Боже, какая мерзкая шутка, какое унизительное издевательство…и ведь в тот самый момент, когда я поверил, что смогу жить по-другому…ненавижу…» твердил он про себя.
А потом вдруг получил резкий удар в спину. Пролетев несколько метров он чудом удержался на ногах и выхватив палочку обернулся. И снова застыл.
Тяжело дыша от бега и ссутулившись, зло, исподлобья на него смотрел Рон. Кулаки его были сжаты, плечи подрагивали от напряжения.
- Идиот! - закричал он так, что с дерева сорвались и с криками улетели несколько ворон – я сказал тебе то, что держал в себе столько лет, а ты просто повернулся и ушел! ИДИООТ! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! – голос его сорвался на хрип, он судорожно вздохнул и упав на колени закрыл руками лицо. До Северуса донеслись всхлипы...
Вся злость пропала, как будто и не было. Осталось только лишь облегчение вперемешку с непонятной и усиливающийся эйфорией. Против воли улыбнувшись Северус медленно сделал шаг навстречу темной фигуре Рона на снегу. Потом еще один. И еще…подойдя почти вплотную он опустился напротив парня и протянув руку провел кончиками пальцев по заснеженным волосам. Рон вздрогнул и отнял ладони от лица. А потом бросился в руки Северусу и уткнувшись ему в плечо зарыдал.
На этот раз Снейп не стал его отталкивать, а наоборот прижал сильнее к себе и стал гладить по растрепанной голове.
- Ты хочешь встретить со мной Рождество? – спросил он когда всхлипы стали тише.
- Угу – глухо из-за воротника снейповского пальто – прозвучал голос Рона.
- Только учти, теперь ты мой! – сказал Северус, с улыбкой отодвинув младшего Уизли чтобы видеть его глаза, держа за плечи, - как Рождественский подарок.
После этих слов Рон счастливо улыбнулся и потянулся за поцелуем, но к его удивлению снова был остановлен.
- Для начала давай поднимемся, мы сидим посреди дороги! – сказал Северус с ухмылкой. Рон проворно вскочил на ноги. Поднявшись сам, Северус протянул руку и взял горячую ладонь парня в свою руку – А теперь пойдем в замок.
- Но как же…я хочу… - Рон осекся на полуслове, увидев взгляд Снейпа.
- Не забывай, ты – рождественский подарок, а я подарки только после полуночи разворачиваю - сказал Северус и подняв свою руку с рукой Рона в ней не отводя взгляда от его глаз нежно поцеловал замершие кончики пальцев.
- Пойдем – сказал он, - до Рождества осталось 4 часа и скоро все, кто не уехал на каникулы пойдут в большой зал праздновать, а я не хочу чтобы нас видели! – и он потянул молодого человека по дороге так что тому приходилось почти бежать. И только почти у самых ворот на территорию школы он вдруг обернулся и произнес:
- Скажи, что говорил тогда когда я ушел!
- Я люблю тебя. – открыто произнес Рон с улыбкой. – Всегда любил.
- Я так и думал! – довольно произнес Северус и засмеялся глядя, как глаза Рона распахнулись от удивления, - привыкай, я та еще сволочь! – заявил он и первым вошел в ворота замка.

---

Фик же! Нашла свое старенькое по ГП фендому...повыкладывем =)

Название фанфика: "Нетландия"
Автор: Иштар
Бета: AleriaS
Пейринг: РУ/СС; ГП/ДМ
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Размер: мини
Аннотация: Два ничем не связанных коротких набросков....кроме, пожалуй, желания любить и быть любимым.
Дисклеймер: Не мое, а жаль...)))))

«Шпионы»

«Я никогда не думал, что когда-нибудь смогу так сильно полюбить кого-то... Пока не увидел тебя... Пока по-настоящему не увидел! Я проходил мимо тысячи раз, не видя твоих глаз, не чувствуя твой запах и не следя за тем, как твои ресницы закрываются и открываются снова, как поднимаются сияющие черные глаза, и ты смотришь так грустно и нежно. Сейчас все изменилось - я живу каждым твоим движением, каждым вздохом...»
В этот момент кто-то с силой дернул за край пергамента, вырвав его из-под локтя Рона. Обернувшись, он с ужасом увидел, как его лучший друг Гарри внимательно вчитывается в только что написанное. Сначала его прошиб холодный пот, потом от позвоночника к затылку пробежала горячая волна, и под конец подкосились ноги. Благо, в этот момент он сидел, но все равно инстинктивно вцепился руками в края стула, явственно чувствуя, что все вокруг поплыло.
– Отдай! – просипел он, не в силах встать. – Это мое личное!
– Никогда! – ослепительно улыбнулся Гарри. – У меня в руках настоящее сокровище, и я не намерен отдавать его тебе. Весь факультет только и говорит о том, как ты странно быстро бросил Гермиону...
Странно, что она вообще с тобой общается после этого, – добавил Гарри.
И вот, – он помахал листом перед глазами Рона. – Теперь у меня есть доказательство того, что это было не просто так и ты влюблен! Вот только в кого...? – Гарри вновь сосредоточенно погрузился в чтение.
– Ага! – радостно закричал он через несколько секунд. – Есть зацепка... даже три! Значит так, у нее темные глаза, красивые ресницы, и ты видишь ее часто, так?
– Ее? – еще слабо, но уже понимая, что не все так катастрофично, переспросил Рон.
– Ага... – рассеяно ответил Гарри из-за листка. – Не его же... – пробормотал он тихо, а потом, как будто опомнившись, хлопнул рукой по бедру и, развернувшись, бросился к выходу из спальни для мальчиков с заявлением:
– Покажу Джинни и Гермионе, им тоже будет интересно!
Дверь за ним с треском захлопнулось, а Рон судорожно вздохнул, так как понял, что теперь его жизнь станет похожа на шпионский роман.
Он проклинал себя за слабость и минутный порыв, в результате которого полетели к чертям многие месяцы конспирации. Хотя она и состояла только в том, чтобы громко не вздыхать на занятиях и сдерживать в себе порыв выговориться друзьям. Но все же... это дарило ощущение того, что в его тайну посвящен только он и больше никто, а сейчас... сейчас всему факультету Гриффиндор будет чем заняться, тем более, что нагрузка по учебе минимальная, так как только недавно закончились зимние каникулы, а до экзаменов было еще далеко.
Просидев в спальне около часа, Рон понял, что дальше отсиживаться глупо, да и есть хотелось, а ужин уже давно начался. Поэтому, глубоко вздохнув, и, в который раз назвав себя тупым романтичным болваном, стал спускаться в гостиную.
«Надеюсь, они ушли на ужин», – промелькнула последняя позитивная мысль, но и она растаяла, как только Рон вышел с лестницы. Вокруг стола у камина сидели Гарри, Невилл и Джинни и все сосредоточенно гипнотизировали злосчастный лист пергамента, пока стоящая над ними Гермиона пылко говорила, размахивая черным пером, зажатым между большим и средним пальцами:
– Итак, она точно брюнетка! – сказала она уверенно. – Очень мало темноглазых блондинок.
– А если она крашенная? – язвительно вставила Джинни.
– Ну тогда сама думай... – зло начала Гермиона, но тут увидела Рона.
– Не скажу! – тут же выпалил он, увидев как все подались навстречу ему, одновременно открывая рты, – Вам так нужно, сами и думайте! – с этими словами он почти пробежал мимо друзей и только у входа в гостиную затормозил, и, повернувшись, спросил:
– Вы ужинать-то пойдете?
– Нет! – тут же раздалось пять дружных голосов. – Мы не голодны.
– Понятно... – усмехнулся Рон. – Будете стратегию моего разоблачения разрабатывать...
С этими словами Рон вышел из гостиной.
– Придурки... – ругался он сквозь зубы, злорадно ухмыляясь. – Вот и пусть побегают.
И вместо того, чтобы пойти вниз в сторону большого зала, он сначала несколько раз огляделся (удостоверившись, что это должно быть видно из-за приоткрытой двери гостиной) и быстро побежал наверх в сторону класса прорицаний. План его был прост – заставить друзей бесцельно побегать за ним по замку и этим хоть немного отомстить за тот постоянный стресс, на который они его обрекли. «Точнее ты сам себя обрек» - с прискорбием заметил Рон про себя.
Проходя по темному коридору пятого этажа, он явно услышал сначала, как что-то звякнуло, а потом кто-то чертыхнулся голосом Джинни. «Самое время», – подумал Рон и, досчитав до трех, нырнул за один из гобеленов - тайных ходов, про который ему рассказали Фред с Джорджем еще до того, как он поступил в Хогвартс. Если верить их рассказам, это был один из самых длинных потайных ходов, ведущий куда-то на первый этаж, а то и вообще в подземелья.
Замерев за плотной тканью, он прислушался.
– Куда он делся? – раздался совсем рядом шепот Джинни.
– А я откуда знаю, – почти на парселтанге ответил Гарри. – Как будто под землю провалился!
– Может тут потайной ход где-то есть? – проявила сообразительность девушка.
– Да вроде нет... – неуверенно ответил Гарри. – Иначе Рон давно бы мне про него рассказал.
Рон, иронически ухмыльнулся: «Ну да, конечно», – он всегда все и всем рассказывал. Может, конечно, и в натуре с характером дело – он в принципе был открытым человеком, но все-таки слегка обижало, что друзья считали, что он простой как палка и никаких секретов от них у него не может быть по определению.
– Пошли отсюда! – снова раздался голос Джинни. – Скажем ребятам, что потеряли его.
– Куда же он мог провалиться... – было последнее, что услышал Рон, перед тем как около его уха раздался хриплый шепот.
– Мистер Уизли, вам не холодно на каменном полу сидеть?
– Твою же мааать! – от испуга завопил Рон, подскакивая, и тут услышал смех – такой же хриплый, как и шепот, но кажущийся до боли знакомым. Глаза еще не привыкли к темноте, и поэтому он, щурясь, всматривался вверх, стараясь разглядеть обладателя голоса.
– Давайте руку! – произнес голос и Рон автоматически протянул ладонь.
Уже после того как на его пальцы легли другие, вдруг осознав с кем он сейчас разговаривает:
– Профессор... это вы? – спросил он шокировано, когда рука потянула его наверх.
– Да, – последовал короткий ответ.
Поднявшись на ноги, Рон замер, ожидая услышать еще что-то, но в проходе стояла тишина, нарушаемая только воем ветра за толстой каменной стеной. Он по-прежнему почти ничего не видел, хотя и начал различать темный силуэт перед собой. И еще понял, что его руку до сих пор держит другая рука, чуть касаясь запястья холодными кончиками пальцев.
Повинуясь дикому порыву, Рон сделал шаг вперед и, подняв свободную руку, прикоснулся к волосам стоящего напротив, потом провел рукой вниз до подбородка и медленно опустил руку.
– Ничего не вижу... – прошептал он тихо, – Это правда, вы?
– Правда, – раздался тихий голос совсем рядом – И это все правда!
То, что случилось дальше, сознание отказывалось воспринимать, но сердце подсказывало, что так и было. Рон почувствовал, как его резко толкнули в грудь и прижали к холодной каменной стене, так, что рука, которую он подал, оказалась закинута над головой и прижата к той же стене.
– От... отпустите меня! – дрожащим голосом прошептал Рон.
– А если не отпущу? – обладатель голоса улыбался.
– Тогда поцелуйте! – выпалил Рон и закрыл глаза.
– А если не поцелую? – смеялся голос.
– Тогда убирайтесь к черту!
Тут уже раздался настоящий смех, а вслед за этим губы Рона почувствовали сначала почти невесомое прикосновение, через несколько мгновений ставшее более настойчивым. Вторая рука легла ему на плечо, несильно сжав его. Но вдруг поцелуй прервался.
– Люблю тебя! – услышал Рон шепот у самого уха. – Люблю тебя, Рон Уизли...
На секунду задумавшись, он высвободил руку из хватки, поднял вторую и, обвив ими шею стоящего напротив, спросил:
– Как думаешь, у нас что-нибудь получится?
– Думаю да! – уверенно ответил оппонент.
– А что сказать этим Пинкертонам? – Рон кивнул на гобелен.
– Скажи, что влюбился в Мак’Гоногал! – хихикнул голос.
– Нет! Я люблю только тебя Северус Снейп! – и в подтверждение своих слов юноша жадно прильнул губами к губам любимого.

«Месть»

– Ты за что мне так упорно мстишь? – простонал Гарри и с силой пнул рассохшуюся дверь. Раздался сухой треск, и створка, слетев с петель, с грохотом упала на пыльный паркетный пол.
– Я? О чем ты? – Драко подобрал полы светлого плаща и пошел вслед за Гарри, который в их паре занимал должность «главного» и посему первым вошел в темный дом.
– Я уже тысячу раз тебя спрашивал, не делай вид, что не понимаешь! Какого черта ты решил стать аврором и уже пятый месяц сидишь на моей шее в качестве напарника-стажера? Ты???? Ты же ненавидишь грязь, и ночные выезды, и бюрократию после того, как мы сдаем дело...
– Опять ты завел эту пластинку, Поттер... честное слово, уже надоело! – Драко протиснулся мимо плеча Гарри и с любопытством огляделся. Они стояли в полутемной гостиной одного из частных домов, стоящих на окраине Лондона. Между досками, которыми были забиты окна, пробивались полоски уже клонящегося к горизонту июньского солнца, в свете которых летала поднятая молодыми людьми пыль.
– Мило... – протянул Драко и громко чихнул.
– Вот! Об этом я и говорил, какого черта ты на все это подписался? – Гарри обвел гостиную рукой и вопросительно поднял брови.
– Да какая тебе вообще разница, Поттер? Подписался, значит надо было, и отстань! – отрезал Драко. – Нам вроде бы надо было на второй этаж?
– Да, на второй! – раздраженно ответил Гарри и развернувшись пошел к лестнице.
Драко, улыбнувшись своим мыслям, еще несколько минут понаблюдал за столбиками света и пыли, слушая, как топает Гарри наверху, а потом пошел следом. Поднявшись по лестнице, он увидел три одинаковые двери, одна из которых была открыта. В проем лился солнечный свет, освещая фотографию в рамке, висящую напротив. На ней миловидная темноволосая женщина в клетчатом платье обнимала за плечи девочку лет пяти и ослепительно улыбалась. Драко разглядывал фотографию, пока глаза не привыкли к яркому свету и только потом вошел в комнату оказавшуюся спальней.
У распахнутого окна, почти наполовину высунувшись наружу, стоял Гарри, щурясь и пытаясь разглядеть угол улицы.
– Не вывались! – бросил Драко и плюхнулся на кровать, но тут же пожалел об этом, потому что комнату мгновенно заполнило облако пыли и перьев. Отчаянно кашляя, Драко поднялся и, ругаясь сквозь зубы, стал отряхивать одежду и волосы от серо-тусклого слоя. Поняв, что так он только втирает пыль в одежду, он украдкой посмотрел на Гарри, который только обреченно вздохнул, мельком оглянувшись, и снова погрузился в созерцание улицы. А потом отойдя в угол комнаты, вытащил палочку и невербально произнес очищающие заклинание. В тот же момент на весь дом заверещала сирена. Гарри подскочил и, развернувшись в прыжке, с безумными глазами повернулся к растерянно замершему с палочкой наперевес Драко.
– Ты СОВСЕМ С УМА СОШЕЛ????... – заорал он и, вытащив палочку, в течении нескольких минут пытался угомонить сирену. Когда ему это удалось, Гарри первым делом аккуратно подошел к окну сбоку и выглянул.
– Замечательно... – с яростью прошипел он. – Ты собрал пол улицы! – оглядевшись он увидел в углу старый приемник и трансфигурировал его в кошку. Она тут же начала мяукать и извиваться, как только Гарри подхватил ее на руки. Подойдя к окну, он вытолкнул кошку на карниз. Мяукая на всю улицу, кошка понеслась по карнизу, спрыгнула на лужайку и, прошмыгнув под ногами зевак, скрылась в кустах у противоположной стороны дороги. Люди облегченно вздохнули и, на все лады ругая кошку, стали потихоньку расходиться.
Гарри, облегченно вздохнув, прикрыл ставни, а потом повернулся к Драко. На фоне окна его фигура выделялась темным силуэтом, и у отпрыска древнего рода ощутимо задрожали колени.
– Если ты, – медленно с плохо скрываемой яростью, почти по слогам произнес Гарри. - Еще хоть раз применишь магию БЕЗ МОЕГО РАЗРЕШЕНИЯ!!!!!! – перешел он на крик. - Я ЛИЧНО УСТРОЮ ТЕБЕ ПРОИЗВОДСТВЕННУЮ ТРАВМУ И ОТСТРАНЮ!
– Ну извини... – Драко пытался изобразить наглость, хотя сам понимал, что накололся. – Я же не знал, что тут антимагическая сигнализация стоит...
– Ты не знал???? – Гарри махнул рукой. – Просто уйди и сядь где-нибудь... – устало произнес он и, пододвинув стул к окну, сел и отвернулся.
В гробовой тишине прошло почти три часа, в течении которых Драко несколько раз пытался завести разговор, но в ответ получал лишь ледяное молчание. В комнате постепенно темнело, и когда уже с трудом можно было разглядеть свои руки, Гарри наконец повернулся к Драко, сняв очки и устало потирая переносицу, произнес:
– Думаю он уехал отсюда... слишком сильно последнее время мы интересовались этим районом, вот он и почувствовал неладное. И смотался. Я бы тоже на его месте так поступил... умный – сволочь... – бросил он зло.
– Может, все таки, стоит попробовать еще последить? – осторожно спросил Драко. Он видел, как Гарри тащил практически стопроцентно глухое дело уже несколько недель и, даже смертельно уставая, все равно шел к цели.
Ну а Драко путался под ногами, всячески мешал и попадал в глупейшие ситуации, тем самым снова и снова доказывая профнепригодность. Он один знал мотивы своего поведения, и сейчас, видя усталую, но благодарную за понимание и поддержку улыбку, снова вспоминал «почему и зачем». Затем, чтобы этот угрюмый молодой человек, со спины все еще похожий на подростка, хоть иногда улыбался так. Улыбался ему.
– Пойду поищу генератор в подвале, а ты наложи чары невидимости на окна – сигнализацию я отключил, – сказал Гарри, вставая, и, проходя мимо, легко потрепал Драко по голове.
– Ненавижу, когда ты так делаешь! – крикнул тот вдогонку. – «Обожаю когда ты так делаешь» – пронеслось в голове.
Тряхнув головой и сбросив некстати нахлынувшие фантазии, Драко стал методично обходить окна в доме, на каждое накладывая чары невидимости и заглушающие – на всякий случай. Когда все было сделано, он несколько раз позвал Гарри, но, не получив ответа, решил сам спуститься в подвал, проверить все ли в порядке.
***
Гарри и Драко хрипло дышали, привалившись к бетонной подвальной стене, мокрые челки налипли на разгоряченные лица, а руки дрожали...
Драко прикрыл глаза и с наслаждением вспоминал все то, что было несколько минут назад. Осторожная просьба а потом ... Драко держался за металлический штырь вбитый в стену, и раз за разом изо всех сил отталкивался, вжимая Гарри в противоположную стену, отчего тот сквозь зубы не то дышал, не то рычал. Но не отпускал Драко и, схватив другую его руку, сам толкал его на себя.
– Ну давай же! – закричал он исступленно.
– Сейчас... по-почти уже.. я чувствую... – прохрипел Драко, ощущая дрожь в руке. Он откинул голову назад и последний раз с чудовищной силой оттолкнулся. По подвалу разнесся громоподобный рык, и через секунду обоих мужчин поразила вспышка. Только через несколько минут, наконец отдышавшись, они отлепились от стены и, посмотрев друг на друга, одновременно засмеялись.
– И ты хотел этого? – спросил Гарри, ухмыляясь. – Посмотри, все руки измазал и штаны.
– Я всегда хотел этого... – ответил Драко, на секунду став серьезным. – Пойдем покурим, а то у меня руки до сих пор от напряжения дрожат!
Сидя на крыльце в тени разросшейся живой изгороди, молодые люди молча курили, каждый думая о своем.
– Сволочной генератор, – произнес Гарри. – Вдвоем еле-еле запустили...
– Пожалуй я куплю себе такой же... – ухмыльнулся Драко, подумав про себя, что для него то, что только что было, явилось, пожалуй, самым ярким эротическим впечатлением.
Гарри конечно ничего не заметил... «вот святая наивность... », но Драко был не настолько глуп, чтобы раскрывать все козыри сразу, любовь тоже искусство, и творить его нужно без спешки, тем более, что похоже они неплохо сработались за полгода.
«Ты полюбишь меня сам... » – подумал он поднимаясь, выкинул окурок в темноту и вошел в дом.

---

Спокойно Маша, я Дубровский!

Вот так и получается, что я Маша - а это - дупло)))
Оставляю записочки Дубровскому, ибо больше негде...гребаная жизнь...=/

Мысленно напьюсь...

@музыка: Джон, наш Леннон

@настроение: Схожу ума! (с)Велюров

---

Лето-лето!

Странное какое-то лето в этот раз случилось - куча событий, куча мероприятий, а все равно все как-то скомкано и бесструктурно. На первый взгляд вот они события - первое, второе, третье, - но все время где-то на границе сознания присутствует странное ощущение, что все что происходит я вижу во сне и сейчас проснусь в другом месте и времени, совершенно другим человеком.
Думаю, что как только я наконец обустрою свое гнездовище и проведу там в тишине и медитации некоторое время - гармония, которую я на полшишечки познала где-то в конце июня (когда опять же одна была некоторые 10 дней) вернется и я смогу в конце концов понять куда двигаться...
А то все, что сейчас делаю напоминает ситуацию, когда мамаша пытается говорить по телефону, готовить и курить одновременно, а вокруг нее носятся близнецы с трещотками и хватая за колени, спрашивают о чем-то. Она пытается не упустить ничего - и в результате сигарета падает в сковородку, телефон на кошку, мамаша на пол - там и сидит, уныло глядя на то, как дети продолжают водить вокруг нее хоровод, не переставая кричать.
Поэтому делать по-совести все нужно последовательно, а если не получается, то хотя бы спокойно - чего мне не доставало и из-за чего собственно все планы и сдвинулись. Судьба как бе намекает "не кипишуй - а то не получишь ничего", ну ок! Не кипишовать, так не кипишовать...сяду в позу лотоса и выдохну, авось все сложится =)

@музыка: =)

@настроение: =)

---

Ах вот зачем))))

Ах вот зачем нужен дневник - когда ты упарываешься так, что во все соцсети кричишь и беснуешься - сюда можно слить эмоцию и может даже никого не покалечить =)))
Сейчас начнется поток бессвязных мыслей, активное слюнопускание и прочие непотребства...
Господи как же я рада!!!! АААААА!!!! *бегает по стенам* ААААА!!!!! Эйфория детка!!!!! Все свершилось - ВСЕ, БЛЯ, ПРАВДА, И ТАК КАК Я ХОЧУУУУУ!!!!!! ЕЕЕЙ!!!! Неужели после стольких молитв в ночи меня все ж таки услышал Всеотец и сжалился! *падает и трясется в приступе эпилепсии, неистово хохоча*

@музыка: Собственные стоны, всхлипывания и радостные похрюкивания...

@настроение: Зашибенно!

---

Я тебя хочу!!!! Упоролась....

Я тебя хочу - правда! Я безумно хочу тебя...я даже спать не смогла, как хочу...ты такая красивая, такая стильная - я все твои фотографии пересмотрела....но ты далеко, когда ты мне так нужна....
Но я найду тебя!

Ведь ты так прекрасна!

Обязательно найду и куплю...подушка The Union Jack Cushion из BBC's 'Sherlock'...

Господи, ты же охрененно прекрасна! Моя прррелесть, ехехехехе!!!!!

@настроение: Дай-дай-дай...

---

Танго и французские проститутки)))))

Когда в кино ушлые режиссеры делали танец некой аналогией жизни героев, обычно что-то типа танго или румбы - я закатывала глаза и скептически сложив руки на груди, все же заинтересованно косилась в сторону экрана (секас же, когда он ее за ногу, она его за плечи - все дела...). Но тут, как говорится, пока сам не прочувствуешь - не поймешь...и вот накрыло...)))
Описывать нужно долго и обстоятельно, смакуя детали - посему сделаю проще - зарисую нечто драббло-фикоподобное для передачи эмоции...не, не так ЭМОЦИИ!!!!!!!!
Итак....(да, кстати, там слэш, агнст и все печально...).
Прожектор вспыхнул, скрипя и щелкая.
Он подошел сзади и схватив за плечи, спросил тихо.
- Потанцуем?
Roxanne,
You don't have to put
On that red light.
Walk the streets for money,
You don't care if
It's wrong or if it is right...
Они уже на блестящем паркете, хватают друг друга за плечи, поддерживают и делая новый крутой разворот безумными глазами смотрят друг на друга - каждый может упасть в любой момент - слишком скользкий пол, и только ловя руки и держась до ломоты в пальцах, чудом остаются на ногах.
Roxanne,
You don't have to wear
That dress tonight.
Пригласивший хватает приглашенного за поясницу и со стуком каблуков притягивает к себе. В его глазах злое веселье и как ни странно любовь - сводящая с ума, безнадежная любовь у которой нет начала и скорее всего не будет конца...музыка бьет в самое сердце и он разжимает руки.
Приглашенный смотрит непонимающе и сначала стоит в тишине, которую разрывает только захлебнувшаяся в звуке скрипка...делает несколько шагов назад, собирается уйти, но в последний момент оборачивается и всем телом бросается вперед. Он прекрасно видел, как блеснула сталь, тонкая как нить в руке пригласившего - но чтобы закончить танец нужно быть близко и он обнимает так сильно как только может, бросаясь на лезвие.
Почти теряя сознание, он понимает что осталось еще немного до того, как их тела соприкоснутся - и впиваясь в плечи пригласившего подается вперед, прижимаясь к нему всем телом и глядя в самые зрачки...
You're free to leave me,
But just don't deceive me
And please,
Believe me when I say,
I love you...
Пригласивший застыл в ужасе, как же так...он ведь отпустил его, а тот не ушел - хотя все видел...он не понимает...пятится и больше не поддерживает приглашенного.
Со звуком упавшего тела обрывается музыка...танец закончен, со щелчком гаснет прожектор, отражаясь в застывших глазах.

Вот =)

@музыка: OST Мулен Руж – Roxan

@настроение: Арррр!!!

---

О_О!!!!!!

Твою же мать!!!!!! Ну что за день...=\ Сначала проснулась сама после трех часов сна, потом в ванной упала...в маршрутке играл такой остросюжетный блатняк, что даже этнические переливы из плеера не могли заглушить... до кучи не хватает только подраться на улице на почве расовой ненависти!

@музыка: Выжигающий глаза и уши блатняк в маршрутке.

@настроение: Уа-уа-уа-уааааау...

---

Природа.

Вот оно! Свершилось! Я наконец-то обновила сезон поедания мяса на природе. И плевать, что был ливень и мы вымокли, как мыши по дороге домой. Зато было все - и прекрасная компания, и лес (по которому я бегала, как сумасшедшая белка) и много-много вкусного. Удалось даже постоять в центре пиктограммы, хехехе!
Вообще жизнь последнее время дарит все более щедрые подарки, то в виде отдыха, то в планах на будущее.
Итак, ждем, смотрим, пьем кофе =)

@музыка: Loki'd

@настроение: Зачет =)

---

Сновидения

С утра панические атаки, как в фильме "Особо опасен", вдруг резко начинает кружиться голова и воздуха не хватает...скорее всего это связано с моими опытами в осознанном сновидении. Что бы не говорили, а техника опасная и малоизученная. Но мне ужас как хочется ее постичь - так что пока серьезно не вляпаюсь, эксперименты продолжатся...
Да и кошмары совсем не мучали, не считая горящего дома и заброшенной деревни в снегу, как в Сайлент-Хилле. =)))

---

=)

Как говорили нам в университете на факультете лжецов и подлиз - если нет информационного повода, создай его! И я создала - буквально только что начала давно откладываемую творческую фигню.
Моя тетка (человек невероятный по всем статьям, хотя бы потому-что у нее дома 7 животных и три ребенка и она пока не сошла с ума) уже давно занимается изготовлением кукол, и меня просто разрывало, как хотелось попробовать. И вот свершилось - я сделала ее, правда пока это только голова и туловище устрашающе нанизанные на спицы, но все же) По задумке будет зеленоглазая брюнетка...

Теткины работы:

---

Стыд и смущение от отсутствия чувства юмора =(

Начитаешься вот так чужих дневов, и хочется тоже написать что-нибудь выдающееся и забавное =)
А как садишься за клавиатуру - ступор и смотришь на курсор и все, о чем писать хотела кажется каким-то незначительным.
Хотя в принципе моего позора и потуги быть, как популярные блогеры, все равно увидят только три человека.
И то если один из них сможет восстановить свои логипассы...))) Но я очень надеюсь, что сможет - поэтому жду с нетерпением))) Должен же меня хоть кто-то комментить, в конце концов))))

---

Внутренний голос наконец определился, как суб-личность и теперь живет своей жизнью, давая мне советы и помогая в делах)

---

Снова здорово!

Раз моим дневом заинтересовались - почему бы в нем не написать ^_^
Я все еще жива и отчасти здорова, анимешна и гаррипоттерна, так что количество тараканов из головы не уменьшается принципиально!
Если идти по новостям - то хорошая: я иду на сценку в ближайшем фесте в косбенде "Персонал хевен", а плохая - при таких темпах поедания сладкого в костюм я рискую не влезть =( А вот и сам костюм:

---

Просто...

Просто одиноко, просто хочется сказать - что плохо и хочу плакать, что зима у меня внутри и снаружи. Все вокруг какое-то бессмысленное - но не ненужное, а просто какое-то далекое от меня. И вроде бы дело не во мне - просто я понимаю, что жизнь не моя...может это потому-что только сегодня так случилось. Зачем делать так больно? Зачем...

---

АААААааааа!!!!!

Аааааааа, я так больше не могу, он меня БЕСИТ, БЕСИТ, БЕСИТ!!!!!!!! Ну почему нельзя как все люди общаться, ругаться мириться, почему надо обязательно в позу вставать.....ГРРРРРРРР, и даже не поцеловал когда на работу шел,ууууууууу, я просто неебически зла!!!!!!!!!!!!

---

Я супер-пупер)

Хорошо и спокойно на душе, так давно не было и именно это и пугает - как-то не похоже не жизнь которой я жила много лет до этого, я спокойна, жизнь спокойна, никто никуда не бежит, а если и бежит, то мимо меня.
Ведь раньше как - тревога, пожар, землетресение, мама сломала ножик а Машка ноготь - и я сразу бежала, летела и плыла спасать всех, а сейчас никого не нужно....наверное это комплекс бывшего супергероя)